Other Translations: Deutsch , English
From:
Majjhima Nikāya 18 Мадджхима Никая 18
Madhupiṇḍikasutta Медовик
Evaṁ me sutaṁ—Так я слышал.
ekaṁ samayaṁ bhagavā sakkesu viharati kapilavatthusmiṁ nigrodhārāme. Однажды Благословенный проживал в стране Сакьев, в Капилаваттху, в парке Нигродхи.
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya kapilavatthuṁ piṇḍāya pāvisi. И тогда, утром, Благословенный оделся, взял чашу и внешнее одеяние, и пошёл в Капилаваттху за подаяниями.
Kapilavatthusmiṁ piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto yena mahāvanaṁ tenupasaṅkami divāvihārāya. Походив по Капилаваттху за подаяниями, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился в Великий лес,
Mahāvanaṁ ajjhogāhetvā beluvalaṭṭhikāya mūle divāvihāraṁ nisīdi. чтобы провести там остаток дня, и, войдя в Великий лес, сел у подножья молодого дерева баиля, чтобы провести здесь остаток дня.
Daṇḍapāṇipi kho sakko jaṅghāvihāraṁ anucaṅkamamāno anuvicaramāno yena mahāvanaṁ tenupasaṅkami. Дандапани из клана Сакьев, ходивший и бродивший [тут и там] ради того, чтобы размяться,
Mahāvanaṁ ajjhogāhetvā yena beluvalaṭṭhikā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi. также вошёл в Великий лес, и когда он вошёл в Великий лес, он подошёл к молодому дереву баиля, где находился Благословенный, и обменялся с ним приветствиями.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā daṇḍamolubbha ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho daṇḍapāṇi sakko bhagavantaṁ etadavoca: После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он встал рядом, опираясь на свою трость, и спросил Благословенного:
“kiṁvādī samaṇo kimakkhāyī”ti? – Что отшельник утверждает, что он провозглашает?
“Yathāvādī kho, āvuso, sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya na kenaci loke viggayha tiṭṭhati, yathā ca pana kāmehi visaṁyuttaṁ viharantaṁ taṁ brāhmaṇaṁ akathaṅkathiṁ chinnakukkuccaṁ bhavābhave vītataṇhaṁ saññā nānusenti—– Друг, я утверждаю и провозглашаю [своё учение] так, что никто не ссорится ни с кем в [этом] мире с его божествами, Марами, Брахмами, в этом поколении с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми. [Утверждаю и провозглашаю] так, что в брахмане, который пребывает отделённым от чувственных удовольствий, нет более предрасположенности к восприятиям, [и он пребывает] без замешательства, устранив беспокойство, [пребывает] свободным от жажды к какому-либо существованию.
evaṁvādī kho ahaṁ, āvuso, evamakkhāyī”ti. Вот что я утверждаю и что провозглашаю.
Evaṁ vutte, daṇḍapāṇi sakko sīsaṁ okampetvā, jivhaṁ nillāḷetvā, tivisākhaṁ nalāṭikaṁ nalāṭe vuṭṭhāpetvā daṇḍamolubbha pakkāmi. Когда так было сказано, Дандапани из клана Сакьев потряс головой, высунул язык, поднял брови так, что на лбу появились три складки. Затем он ушёл, опираясь на свою трость.
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena nigrodhārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. И затем, вечером, Благословенный вышел из медитации и отправился в парк Нигродхи, где сел на подготовленное для него сиденье
Nisajja kho bhagavā bhikkhū āmantesi: и рассказал монахам обо всём, что произошло.
“idhāhaṁ, bhikkhave, pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya kapilavatthuṁ piṇḍāya pāvisiṁ.
Kapilavatthusmiṁ piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto yena mahāvanaṁ tenupasaṅkamiṁ divāvihārāya.
Mahāvanaṁ ajjhogāhetvā beluvalaṭṭhikāya mūle divāvihāraṁ nisīdiṁ.
Daṇḍapāṇipi kho, bhikkhave, sakko jaṅghāvihāraṁ anucaṅkamamāno anuvicaramāno yena mahāvanaṁ tenupasaṅkami.
Mahāvanaṁ ajjhogāhetvā yena beluvalaṭṭhikā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā mayā saddhiṁ sammodi.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā daṇḍamolubbha ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho, bhikkhave, daṇḍapāṇi sakko maṁ etadavoca:
‘kiṁvādī samaṇo kimakkhāyī’ti?
Evaṁ vutte, ahaṁ, bhikkhave, daṇḍapāṇiṁ sakkaṁ etadavocaṁ:
‘yathāvādī kho, āvuso, sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya na kenaci loke viggayha tiṭṭhati, yathā ca pana kāmehi visaṁyuttaṁ viharantaṁ taṁ brāhmaṇaṁ akathaṅkathiṁ chinnakukkuccaṁ bhavābhave vītataṇhaṁ saññā nānusenti—
evaṁvādī kho ahaṁ, āvuso, evamakkhāyī’ti.
Evaṁ vutte, bhikkhave, daṇḍapāṇi sakko sīsaṁ okampetvā, jivhaṁ nillāḷetvā, tivisākhaṁ nalāṭikaṁ nalāṭe vuṭṭhāpetvā daṇḍamolubbha pakkāmī”ti.
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca: Тогда один монах спросил Благословенного:
“kiṁvādī pana, bhante, bhagavā sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya na kenaci loke viggayha tiṭṭhati? – Но, уважаемый, как Благословенный утверждает и провозглашает [своё учение] так, что никто не ссорится ни с кем в [этом] мире с его божествами, Марами, Брахмами, в этом поколении с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми?
Kathañca pana, bhante, bhagavantaṁ kāmehi visaṁyuttaṁ viharantaṁ taṁ brāhmaṇaṁ akathaṅkathiṁ chinnakukkuccaṁ bhavābhave vītataṇhaṁ saññā nānusentī”ti? – Как Благословенный утверждает и провозглашает так, что в брахмане, который пребывает отделённым от чувственных удовольствий, нет более предрасположенности к восприятиям, [и он пребывает] без замешательства, устранив беспокойство, [пребывает] свободным от жажды к какому-либо существованию?
“Yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti. – Монах, что касается источника, посредством которого восприятия и идеи, [рождённые] умственным разрастанием, осаждают человека:
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ. если нет никаких восхищений, одобрения, удержания –
Esevanto rāgānusayānaṁ, esevanto paṭighānusayānaṁ, esevanto diṭṭhānusayānaṁ, esevanto vicikicchānusayānaṁ, esevanto mānānusayānaṁ, esevanto bhavarāgānusayānaṁ, esevanto avijjānusayānaṁ, esevanto daṇḍādānasatthādānakalahaviggahavivādatuvaṁtuvaṁpesuññamusāvādānaṁ. это конец скрытой склонности к жажде, скрытой склонности к злобе, скрытой склонности к воззрениям, скрытой склонности к сомнению, скрытой склонности к самомнению, скрытой склонности к жажде существования, скрытой склонности к неведению. Это – конец использованию дубин и оружия, перебранкам, ссорам, обвинениям, злобным словам, лживым речам.
Etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī”ti. Здесь эти плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка.
Idamavoca bhagavā. Так сказал Благословенный.
Idaṁ vatvāna sugato uṭṭhāyāsanā vihāraṁ pāvisi. Сказав так, Высочайший поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину.
Atha kho tesaṁ bhikkhūnaṁ acirapakkantassa bhagavato etadahosi: И вскоре после того, как Благословенный ушёл, монахи стали обсуждать:
“idaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā, vitthārena atthaṁ avibhajitvā, uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: – Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину после того, как высказал краткое утверждение, не дав подробного объяснения значения.
‘yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti.
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ.
Esevanto rāgānusayānaṁ …pe…
etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī’ti.
Ko nu kho imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajeyyā”ti? Кто сможет объяснить краткое утверждение Благословенного подробно?
Atha kho tesaṁ bhikkhūnaṁ etadahosi: Затем монахи подумали:
“ayaṁ kho āyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ. «Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и уважаем его мудрыми товарищами по святой жизни.
Pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ. Он может подробно объяснить значение краткого утверждения Благословенного.
Yannūna mayaṁ yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkameyyāma; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipuccheyyāmā”ti. то, если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?»
Atha kho te bhikkhū yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā āyasmatā mahākaccānena saddhiṁ sammodiṁsu. И тогда монахи отправились к достопочтенному Махакаччане и обменялись с ним приветствиями.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho te bhikkhū āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etadavocuṁ: После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом и рассказали ему обо всём случившемся, добавив:
“idaṁ kho no, āvuso kaccāna, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho:
‘yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti.
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ.
Esevanto rāgānusayānaṁ …pe…
etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī’ti.
Tesaṁ no, āvuso kaccāna, amhākaṁ acirapakkantassa bhagavato etadahosi:
‘idaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho:
“yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti.
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ.
Esevanto rāgānusayānaṁ …pe…
etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī”’ti.
Ko nu kho imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajeyyāti?
Tesaṁ no, āvuso kaccāna, amhākaṁ etadahosi:
‘ayaṁ kho āyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ, pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ.
Yannūna mayaṁ yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkameyyāma; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipuccheyyāmā’ti.
Vibhajatāyasmā mahākaccāno”ti. – Пусть достопочтенный Махакаччана объяснит нам».
“Seyyathāpi, āvuso, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva mūlaṁ, atikkamma khandhaṁ, sākhāpalāse sāraṁ pariyesitabbaṁ maññeyya; [Тот ответил]: – Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и прошёл бы мимо корней и ствола, думая, что сердцевину великого дерева с сердцевиной нужно искать среди ветвей и листьев.
evaṁsampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte, taṁ bhagavantaṁ atisitvā, amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня.
So hāvuso, bhagavā jānaṁ jānāti, passaṁ passati, cakkhubhūto ñāṇabhūto dhammabhūto brahmabhūto, vattā pavattā, atthassa ninnetā, amatassa dātā, dhammassāmī tathāgato. Ведь зная, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он – разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата.
So ceva panetassa kālo ahosi, yaṁ bhagavantaṁyeva etamatthaṁ paṭipuccheyyātha. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении.
Yathā vo bhagavā byākareyya tathā naṁ dhāreyyāthā”ti. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили.
“Addhāvuso kaccāna, bhagavā jānaṁ jānāti, passaṁ passati, cakkhubhūto ñāṇabhūto dhammabhūto brahmabhūto, vattā pavattā, atthassa ninnetā, amatassa dātā, dhammassāmī tathāgato. – Вне сомнений, друг Каччана, зная, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он – разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата.
So ceva panetassa kālo ahosi, yaṁ bhagavantaṁyeva etamatthaṁ paṭipuccheyyāma. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении,
Yathā no bhagavā byākareyya tathā naṁ dhāreyyāma. и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили.
Api cāyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ, Но всё же достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами по святой жизни.
pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ. Достопочтенный Махакаччана сможет подробно разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было дано Благословенным без подробного разъяснения значения.
Vibhajatāyasmā mahākaccāno agaruṁ katvā”ti. Пусть достопочтенный Махакаччана не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение.
“Tena hāvuso, suṇātha, sādhukaṁ manasikarotha, bhāsissāmī”ti. – В таком случае, друзья, слушайте внимательно то, что я скажу.
“Evamāvuso”ti kho te bhikkhū āyasmato mahākaccānassa paccassosuṁ. – Да, друг, – ответили монахи.
Āyasmā mahākaccāno etadavoca: Достопочтенный Махакаччана сказал следующее:
“Yaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, высказав краткое утверждение, но не дав подробного разъяснения значения, то есть:
‘yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti. «Монах, что касается источника, посредством которого восприятия и идеи, [рождённые] умственным разрастанием, осаждают человека:
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ, esevanto rāgānusayānaṁ …pe… если нет никаких восхищений, одобрения, удержания – это конец скрытой склонности к жажде, скрытой склонности к злобе, скрытой склонности к воззрениям, скрытой склонности к сомнению, скрытой склонности к самомнению, скрытой склонности к жажде существования, скрытой склонности к неведению. Это – конец использованию дубин и оружия, перебранкам, ссорам, обвинениям, злобным словам, лживым речам.
etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī’ti, imassa kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa evaṁ vitthārena atthaṁ ājānāmi—Здесь эти плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка», то вот как я понимаю подробное значение этого:
Cakkhuñcāvuso, paṭicca rūpe ca uppajjati cakkhuviññāṇaṁ, tiṇṇaṁ saṅgati phasso, phassapaccayā vedanā, yaṁ vedeti taṁ sañjānāti, yaṁ sañjānāti taṁ vitakketi, yaṁ vitakketi taṁ papañceti, yaṁ papañceti tatonidānaṁ purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti atītānāgatapaccuppannesu cakkhuviññeyyesu rūpesu. В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча [этих] трёх – это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. То, что человек чувствует, то он воспринимает. То, что он воспринимает, об этом он и думает. То, о чём он думает, то и умственно разрастается. Когда в качестве источника есть то, что умственно разрослось, [то тогда] восприятия и идеи, [рождённые] умственным разрастанием, осаждают человека в отношении форм, познаваемых глазом, в прошлом, будущем, и настоящем.
Sotañcāvuso, paṭicca sadde ca uppajjati sotaviññāṇaṁ …pe… В зависимости от уха и звуков…
ghānañcāvuso, paṭicca gandhe ca uppajjati ghānaviññāṇaṁ …pe… В зависимости от носа и запахов…
jivhañcāvuso, paṭicca rase ca uppajjati jivhāviññāṇaṁ …pe… В зависимости от языка и вкусов…
kāyañcāvuso, paṭicca phoṭṭhabbe ca uppajjati kāyaviññāṇaṁ …pe… В зависимости от тела и осязаемых вещей…
manañcāvuso, paṭicca dhamme ca uppajjati manoviññāṇaṁ, tiṇṇaṁ saṅgati phasso, phassapaccayā vedanā, yaṁ vedeti taṁ sañjānāti, yaṁ sañjānāti taṁ vitakketi, yaṁ vitakketi taṁ papañceti, yaṁ papañceti tatonidānaṁ purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti atītānāgatapaccuppannesu manoviññeyyesu dhammesu. В зависимости от ума и умственных феноменов возникает сознание ума. Встреча [этих] трёх – это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. То, что человек чувствует, то он воспринимает. То, что он воспринимает, об этом он и думает. То, о чём он думает, то и умственно разрастается. Когда в качестве источника есть то, что умственно разрослось, [то тогда] восприятия и идеи, [рождённые] умственным разрастанием, осаждают человека в отношении умственных феноменов, познаваемых умом, в прошлом, будущем, и настоящем.
So vatāvuso, cakkhusmiṁ sati rūpe sati cakkhuviññāṇe sati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть глаз, форма, сознание глаза, то можно указать на проявление контакта.
Phassapaññattiyā sati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть проявление контакта, то можно указать на проявление чувства.
Vedanāpaññattiyā sati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть проявление чувства, то можно указать на проявление восприятия.
Saññāpaññattiyā sati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть проявление восприятия, то можно указать на проявление обдумывания.
Vitakkapaññattiyā sati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть проявление обдумывания, то можно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
So vatāvuso, sotasmiṁ sati sadde sati …pe… Когда есть ухо, звук, сознание уха…
ghānasmiṁ sati gandhe sati …pe… Когда есть нос, запах, сознание носа…
jivhāya sati rase sati …pe… Когда есть язык, вкус, сознание языка…
kāyasmiṁ sati phoṭṭhabbe sati …pe… Когда есть тело, осязаемая вещь, сознание тела…
manasmiṁ sati dhamme sati manoviññāṇe sati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть ум, умственный феномен, сознание ума…
Phassapaññattiyā sati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Vedanāpaññattiyā sati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Saññāpaññattiyā sati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Vitakkapaññattiyā sati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati. Когда есть проявление обдумывания, то можно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
So vatāvuso, cakkhusmiṁ asati rūpe asati cakkhuviññāṇe asati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет глаза, нет формы, нет сознания глаза, то невозможно указать на проявление контакта.
Phassapaññattiyā asati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет проявления контакта, то невозможно указать на проявление чувства.
Vedanāpaññattiyā asati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет проявления чувства, то невозможно указать на проявление восприятия.
Saññāpaññattiyā asati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет проявления восприятия, то невозможно указать на проявление обдумывания.
Vitakkapaññattiyā asati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет проявления обдумывания, то невозможно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
So vatāvuso, sotasmiṁ asati sadde asati …pe… Когда нет уха…
ghānasmiṁ asati gandhe asati …pe… Когда нет носа…
jivhāya asati rase asati …pe… Когда нет языка…
kāyasmiṁ asati phoṭṭhabbe asati …pe… Когда нет тела…
manasmiṁ asati dhamme asati manoviññāṇe asati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет ума, нет умственного феномена, нет сознания ума…
Phassapaññattiyā asati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Vedanāpaññattiyā asati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Saññāpaññattiyā asati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Vitakkapaññattiyā asati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. Когда нет проявления обдумывания, то невозможно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
Yaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, высказав краткое утверждение, но не дав подробного разъяснения, то есть: «Монах, что касается источника, посредством которого восприятия и идеи, [рождённые] умственным разрастанием, осаждают человека: если нет никаких восхищений, одобрения, удержания, – это конец скрытой склонности к жажде, скрытой склонности к злобе, скрытой склонности к воззрениям, скрытой склонности к сомнению, скрытой склонности к самомнению, скрытой склонности к жажде существовать, скрытой склонности к неведению. Это – конец использованию дубин и оружия, перебранкам, ссорам, обвинениям, злобным словам, лживым речам. Здесь эти плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка» – то вот как я понимаю подробное значение этого краткого утверждения.
‘yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ esevanto rāgānusayānaṁ …pe…
etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī’ti, imassa kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa evaṁ vitthārena atthaṁ ājānāmi.
Ākaṅkhamānā ca pana tumhe āyasmanto bhagavantaṁyeva upasaṅkamitvā etamatthaṁ paṭipuccheyyātha. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого.
Yathā vo bhagavā byākaroti tathā naṁ dhāreyyāthā”ti. То, как Благословенный объяснит, так вам и следует это запомнить.
Atha kho te bhikkhū āyasmato mahākaccānassa bhāsitaṁ abhinanditvā anumoditvā uṭṭhāyāsanā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho te bhikkhū bhagavantaṁ etadavocuṁ: И тогда монахи, довольные и обрадованные словами достопочтенного Махакаччаны, встали со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что произошло, добавив:
“yaṁ kho no, bhante, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: «И тогда, уважаемый, мы отправились к достопочтенному Махакаччане и спросили его о значении…
‘yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti.
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ.
Esevanto rāgānusayānaṁ …pe…
etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī’ti.
Tesaṁ no, bhante, amhākaṁ acirapakkantassa bhagavato etadahosi:
‘idaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho:
“yatonidānaṁ, bhikkhu, purisaṁ papañcasaññāsaṅkhā samudācaranti.
Ettha ce natthi abhinanditabbaṁ abhivaditabbaṁ ajjhositabbaṁ.
Esevanto rāgānusayānaṁ, esevanto paṭighānusayānaṁ, esevanto diṭṭhānusayānaṁ, esevanto vicikicchānusayānaṁ, esevanto mānānusayānaṁ, esevanto bhavarāgānusayānaṁ, esevanto avijjānusayānaṁ, esevanto daṇḍādānasatthādānakalahaviggahavivādatuvaṁtuvaṁpesuññamusāvādānaṁ.
Etthete pāpakā akusalā dhammā aparisesā nirujjhantī”ti.
Ko nu kho imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajeyyā’ti?
Tesaṁ no, bhante, amhākaṁ etadahosi:
‘ayaṁ kho āyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ, pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ, yannūna mayaṁ yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkameyyāma; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipuccheyyāmā’ti.
Atha kho mayaṁ, bhante, yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkamimha; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipucchimha.
Tesaṁ no, bhante, āyasmatā mahākaccānena imehi ākārehi imehi padehi imehi byañjanehi attho vibhatto”ti. Достопочтенный Махакаччана объяснил значение в таких-то терминах, утверждениях и формулировках.
“Paṇḍito, bhikkhave, mahākaccāno; mahāpañño, bhikkhave, mahākaccāno. – Махакаччана мудр, монахи, Махакаччана наделён великой мудростью.
Mañcepi tumhe, bhikkhave, etamatthaṁ paṭipuccheyyātha, ahampi taṁ evamevaṁ byākareyyaṁ yathā taṁ mahākaccānena byākataṁ. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Махакаччана.
Eso cevetassa attho. Evañca naṁ dhārethā”ti. Таково значение этого, и именно так вам следует запомнить это.
Evaṁ vutte, āyasmā ānando bhagavantaṁ etadavoca: Когда так было сказано, достопочтенный Ананда сказал Благословенному:
“seyyathāpi, bhante, puriso jighacchādubbalyapareto madhupiṇḍikaṁ adhigaccheyya, so yato yato sāyeyya, labhetheva sādurasaṁ asecanakaṁ. – Уважаемый, подобно тому, как если бы человек, изнуряемый голодом и слабостью, наткнулся бы на медовик, и с какой бы стороны он его не попробовал, он открыл бы для себя сладкий восхитительный вкус, –
Evameva kho, bhante, cetaso bhikkhu dabbajātiko, yato yato imassa dhammapariyāyassa paññāya atthaṁ upaparikkheyya, labhetheva attamanataṁ, labhetheva cetaso pasādaṁ. точно также, уважаемый, какую бы часть значения этой беседы по Дхамме любой способный своим умом монах бы ни изучал мудростью, он нашёл бы для себя удовлетворение и уверенность ума.
Ko nāmo ayaṁ, bhante, dhammapariyāyo”ti? Уважаемый, как называется эта беседа по Дхамме?»
“Tasmātiha tvaṁ, ānanda, imaṁ dhammapariyāyaṁ madhupiṇḍikapariyāyotveva naṁ dhārehī”ti. – В таком случае, Ананда, ты можешь запомнить эту беседу по Дхамме как «Беседа о медовике».
Idamavoca bhagavā. Так сказал Благословенный.
Attamano āyasmā ānando bhagavato bhāsitaṁ abhinandīti. Достопочтенный Ананда был доволен и восхитился словами Благословенного.
Madhupiṇḍikasuttaṁ niṭṭhitaṁ aṭṭhamaṁ.