Other Translations: Deutsch , English
From:
Majjhima Nikāya 52 Мадджхима Никая 52
Aṭṭhakanāgarasutta Человек из Аттхаканагары
Evaṁ me sutaṁ—Так я слышал.
ekaṁ samayaṁ āyasmā ānando vesāliyaṁ viharati beluvagāmake. Однажды достопочтенный Ананда проживал в Белувагамаке возле Весали.
Tena kho pana samayena dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro pāṭaliputtaṁ anuppatto hoti kenacideva karaṇīyena. И тогда домохозяин Дасама из Аттхаканагары прибыл в Паталипутту по некоему делу.
Atha kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro yena kukkuṭārāmo yena aññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro taṁ bhikkhuṁ etadavoca: И тогда он подошёл к одному монаху в парке Куккуты и, поклонившись ему, сел рядом и спросил его:
“kahaṁ nu kho, bhante, āyasmā ānando etarahi viharati? «Уважаемый, где сейчас проживает достопочтенный Ананда?
Dassanakāmā hi mayaṁ taṁ āyasmantaṁ ānandan”ti. Я хотел бы увидеть достопочтенного Ананду».
“Eso, gahapati, āyasmā ānando vesāliyaṁ viharati beluvagāmake”ti. «Достопочтенный Ананда проживает в Белувагамаке возле Весали, домохозяин».
Atha kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro pāṭaliputte taṁ karaṇīyaṁ tīretvā yena vesālī yena beluvagāmako yenāyasmā ānando tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ ānandaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro āyasmantaṁ ānandaṁ etadavoca: И когда домохозяин Дасама закончил свои дела в Паталипутте, он отправился к достопочтенному Ананде в Белувагамаку, что возле Весали. Поклонившись ему, он сел рядом и спросил его:
“atthi nu kho, bhante ānanda, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena ekadhammo akkhāto yattha bhikkhuno appamattassa ātāpino pahitattassa viharato avimuttañceva cittaṁ vimuccati, aparikkhīṇā ca āsavā parikkhayaṁ gacchanti, ananuppattañca anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇātī”ti? «Уважаемый Ананда, есть ли какая-либо одна вещь, провозглашённая Благословенным, который знает и видит, совершенный и полностью просветлённый, из-за которой, если монах пребывает прилежным, старательным, решительным, его неосвобождённый ум становится освобождённым, его неуничтоженные пятна [умственных загрязнений] уничтожаются, и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде?»
“Atthi kho, gahapati, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena ekadhammo akkhāto, yattha bhikkhuno appamattassa ātāpino pahitattassa viharato avimuttañceva cittaṁ vimuccati, aparikkhīṇā ca āsavā parikkhayaṁ gacchanti, ananuppattañca anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇātī”ti. «Есть, домохозяин, одна такая вещь, провозглашённая Благословенным».
“Katamo pana, bhante ānanda, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena ekadhammo akkhāto, yattha bhikkhuno appamattassa ātāpino pahitattassa viharato avimuttañceva cittaṁ vimuccati, aparikkhīṇā ca āsavā parikkhayaṁ gacchanti, ananuppattañca anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇātī”ti? «И что же это за одна вещь, уважаемый Ананда?»
“Idha, gahapati, bhikkhu vivicceva kāmehi vivicca akusalehi dhammehi savitakkaṁ savicāraṁ vivekajaṁ pītisukhaṁ paṭhamaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. «Вот, домохозяин, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этой] отстранённости.
So iti paṭisañcikkhati: Он рассматривает это и понимает это так:
‘idampi kho paṭhamaṁ jhānaṁ abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ. «Эта первая джхана является обусловленной, она порождена волевым намерением.
Yaṁ kho pana kiñci abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ tadaniccaṁ nirodhadhamman’ti pajānāti. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению».
So tattha ṭhito āsavānaṁ khayaṁ pāpuṇāti. Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений].
No ce āsavānaṁ khayaṁ pāpuṇāti, teneva dhammarāgena tāya dhammanandiyā pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā opapātiko hoti tattha parinibbāyī anāvattidhammo tasmā lokā. Но если он не достигает уничтожения пятен из-за этого желания к Дхамме, из-за этого наслаждения Дхаммой, то тогда с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
Ayampi kho, gahapati, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena ekadhammo akkhāto, yattha bhikkhuno appamattassa ātāpino pahitattassa viharato avimuttañceva cittaṁ vimuccati, aparikkhīṇā ca āsavā parikkhayaṁ gacchanti, ananuppattañca anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti. Такова одна вещь, провозглашённая Благословенным, который знает и видит, совершенный и полностью просветлённый, из-за которой, если монах пребывает прилежным, старательным, решительным, его неосвобождённый ум становится освобождённым, его неуничтоженные пятна [умственных загрязнений] уничтожаются, и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu vitakkavicārānaṁ vūpasamā ajjhattaṁ sampasādanaṁ …pe… dutiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют уверенность в себе и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, что возникли посредством сосредоточения…
So iti paṭisañcikkhati:
‘idampi kho dutiyaṁ jhānaṁ abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu pītiyā ca virāgā …pe… tatiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. третьей джханы…
So iti paṭisañcikkhati:
‘idampi kho tatiyaṁ jhānaṁ abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu sukhassa ca pahānā …pe… catutthaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. четвёртой джханы…
So iti paṭisañcikkhati:
‘idampi kho catutthaṁ jhānaṁ abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharati, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ. Iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ mettāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyābajjhena pharitvā viharati. Далее, монах пребывает, наполняя первую сторону света умом, наделённым доброжелательностью, равно как и вторую, равно как и третью, равно как и четвёртую. Вверх, вниз, вокруг и всюду, и ко всем, как к самому себе, – он пребывает, охватывая и наполняя весь мир умом, наделённым доброжелательностью, – обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности.
So iti paṭisañcikkhati: Он рассматривает это и понимает это так:
‘ayampi kho mettācetovimutti abhisaṅkhatā abhisañcetayitā. «Это освобождение ума доброжелательностью является обусловленным, оно порождено волевым намерением.
Yaṁ kho pana kiñci abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ tadaniccaṁ nirodhadhamman’ti pajānāti. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению»…
So tattha ṭhito …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu karuṇāsahagatena cetasā …pe… Далее, монах пребывает, наполняя первую сторону света умом, наделённым состраданием…наделённым состраданием…
muditāsahagatena cetasā …pe… сорадованием…
upekkhāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā viharati, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ. Iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ upekkhāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyābajjhena pharitvā viharati. невозмутимостью…
So iti paṭisañcikkhati:
‘ayampi kho upekkhācetovimutti abhisaṅkhatā abhisañcetayitā.
Yaṁ kho pana kiñci abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ tadaniccaṁ nirodhadhamman’ti pajānāti.
So tattha ṭhito …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu sabbaso rūpasaññānaṁ samatikkamā paṭighasaññānaṁ atthaṅgamā nānattasaññānaṁ amanasikārā ‘ananto ākāso’ti ākāsānañcāyatanaṁ upasampajja viharati. Далее, с полным преодолением восприятий форм, с исчезновением восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественного, осознавая: «Пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства.
So iti paṭisañcikkhati: Он рассматривает это и понимает это так:
‘ayampi kho ākāsānañcāyatanasamāpatti abhisaṅkhatā abhisañcetayitā. «Даже это достижение сферы безграничного пространства является обусловленным, оно порождено волевым намерением.
Yaṁ kho pana kiñci abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ tadaniccaṁ nirodhadhamman’ti pajānāti. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению»…
So tattha ṭhito …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu sabbaso ākāsānañcāyatanaṁ samatikkamma ‘anantaṁ viññāṇan’ti viññāṇañcāyatanaṁ upasampajja viharati. Далее, с полным преодолением сферы безграничного пространства, воспринимая: «сознание безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного сознания…
So iti paṭisañcikkhati:
‘ayampi kho viññāṇañcāyatanasamāpatti abhisaṅkhatā abhisañcetayitā.
Yaṁ kho pana kiñci abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ tadaniccaṁ nirodhadhamman’ti pajānāti.
So tattha ṭhito …pe…
anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇāti.
Puna caparaṁ, gahapati, bhikkhu sabbaso viññāṇañcāyatanaṁ samatikkamma ‘natthi kiñcī’ti ākiñcaññāyatanaṁ upasampajja viharati. Далее, друг, с полным преодолением сферы безграничного сознания, воспринимая: «здесь ничего нет», монах входит и пребывает в сфере отсутствия всего…
So iti paṭisañcikkhati: Он рассматривает это и понимает это так:
‘ayampi kho ākiñcaññāyatanasamāpatti abhisaṅkhatā abhisañcetayitā. «Даже это достижение сферы отсутствия всего является обусловленным, оно порождено волевым намерением.
Yaṁ kho pana kiñci abhisaṅkhataṁ abhisañcetayitaṁ tadaniccaṁ nirodhadhamman’ti pajānāti. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению».
So tattha ṭhito āsavānaṁ khayaṁ pāpuṇāti. Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений].
No ce āsavānaṁ khayaṁ pāpuṇāti, teneva dhammarāgena tāya dhammanandiyā pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā opapātiko hoti tattha parinibbāyī anāvattidhammo tasmā lokā. Но если он не достигает уничтожения пятен из-за этого желания к Дхамме, из-за этого наслаждения Дхаммой, то тогда с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
Ayampi kho, gahapati, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena ekadhammo akkhāto yattha bhikkhuno appamattassa ātāpino pahitattassa viharato avimuttañceva cittaṁ vimuccati, aparikkhīṇā ca āsavā parikkhayaṁ gacchanti, ananuppattañca anuttaraṁ yogakkhemaṁ anupāpuṇātī”ti. И это тоже одна вещь, провозглашённая Благословенным, который знает и видит, совершенным и полностью просветлённым, из-за которой, если монах пребывает прилежным, старательным, решительным, его неосвобождённый ум становится освобождённым, его неуничтоженные пятна [умственных загрязнений] уничтожаются, и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде».
Evaṁ vutte, dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro āyasmantaṁ ānandaṁ etadavoca: Когда достопочтенный Ананда закончил говорить, домохозяин Дасама из Аттхаканагары сказал ему:
“seyyathāpi, bhante ānanda, puriso ekaṁva nidhimukhaṁ gavesanto sakideva ekādasa nidhimukhāni adhigaccheyya; «Уважаемый Ананда, это как если бы человек искал один вход к спрятанному сокровищу, но вдруг нашёл сразу одиннадцать входов к спрятанному сокровищу.
evameva kho ahaṁ, bhante, ekaṁ amatadvāraṁ gavesanto sakideva ekādasa amatadvārāni alatthaṁ bhāvanāya. Точно также и я искал одну дверь в Бессмертное, но вдруг услышал сразу об одиннадцати дверях в Бессмертное.
Seyyathāpi, bhante, purisassa agāraṁ ekādasadvāraṁ, so tasmiṁ agāre āditte ekamekenapi dvārena sakkuṇeyya attānaṁ sotthiṁ kātuṁ; Это как если бы у человека был бы дом с одиннадцатью дверями, и когда этот дом бы загорелся, он мог бы убежать в безопасное место через любую из этих одиннадцати дверей,
evameva kho ahaṁ, bhante, imesaṁ ekādasannaṁ amatadvārānaṁ ekamekenapi amatadvārena sakkuṇissāmi attānaṁ sotthiṁ kātuṁ. Так же и я могу убежать в безопасное место через любую из этих одиннадцати дверей в Бессмертное.
Imehi nāma, bhante, aññatitthiyā ācariyassa ācariyadhanaṁ pariyesissanti, kimaṅgaṁ panāhaṁ āyasmato ānandassa pūjaṁ na karissāmī”ti. Уважаемый, представители других религиозных движений просят вознаграждение для своих учителей, так почему бы мне не сделать подношение достопочтенному Ананде?»
Atha kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro pāṭaliputtakañca vesālikañca bhikkhusaṅghaṁ sannipātetvā paṇītena khādanīyena bhojanīyena sahatthā santappesi sampavāresi, И тогда домохозяин Дасама из Аттхаканагары собрал общину монахов из Паталипутты и Весали и своими собственными руками обслужил их, преподнеся различные виды хорошей еды.
ekamekañca bhikkhuṁ paccekaṁ dussayugena acchādesi, āyasmantañca ānandaṁ ticīvarena acchādesi, āyasmato ca ānandassa pañcasatavihāraṁ kārāpesīti. Он подарил пару одежд каждому монаху и комплект из трёх одежд достопочтенному Ананде. А затем он построил для достопочтенного Ананды жилище ценой в пять сотен [монет].
Aṭṭhakanāgarasuttaṁ niṭṭhitaṁ dutiyaṁ.