Other Translations: English
From:
Majjhima Nikāya 106 Мадджхима Никая 106
Āneñjasappāyasutta Путь к непоколебимому
Evaṁ me sutaṁ—Так я слышал.
ekaṁ samayaṁ bhagavā kurūsu viharati kammāsadhammaṁ nāma kurūnaṁ nigamo. Однажды Благословенный проживал в стране Куру, где был город Куру под названием Каммасадхамма.
Tatra kho bhagavā bhikkhū āmantesi: Там он обратился к монахам так:
“bhikkhavo”ti. «Монахи!»
“Bhadante”ti te bhikkhū bhagavato paccassosuṁ. «Да, уважаемый», – отвечали монахи.
Bhagavā etadavoca: Благословенный сказал следующее:
“Aniccā, bhikkhave, kāmā tucchā musā mosadhammā. «Монахи, чувственные удовольствия непостоянны, пусты, фальшивы, обманчивы.
Māyākatametaṁ, bhikkhave, bālalāpanaṁ. Они иллюзорны, болтовня дураков.
Ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; Чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā—чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом].
ubhayametaṁ māradheyyaṁ, mārassesa visayo, mārassesa nivāpo, mārassesa gocaro. всё это подобно царству Мары, владению Мары, приманке Мары, охотничьим угодьям Мары.
Etthete pāpakā akusalā mānasā abhijjhāpi byāpādāpi sārambhāpi saṁvattanti. Из-за них эти плохие, неблагие умственные состояния, такие как алчность, недоброжелательность, нахальство,
Teva ariyasāvakassa idhamanusikkhato antarāyāya sambhavanti. возникают, и они составляют здесь препятствие тренирующемуся благородному ученику.
Tatra, bhikkhave, ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: В отношении этого, монахи, благородный ученик рассуждает так:
‘ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; «[Есть] чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā—чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом].
ubhayametaṁ māradheyyaṁ, mārassesa visayo, mārassesa nivāpo, mārassesa gocaro. всё это подобно царству Мары, владению Мары, приманке Мары, охотничьим угодьям Мары.
Etthete pāpakā akusalā mānasā abhijjhāpi byāpādāpi sārambhāpi saṁvattanti, Из-за них эти плохие, неблагие умственные состояния, такие как алчность, недоброжелательность, нахальство,
teva ariyasāvakassa idhamanusikkhato antarāyāya sambhavanti. возникают, и они составляют здесь препятствие тренирующемуся благородному ученику.
Yannūnāhaṁ vipulena mahaggatena cetasā vihareyyaṁ abhibhuyya lokaṁ adhiṭṭhāya manasā. Что, если я буду пребывать с умом, который обильный и возвышенный, преодолев мир, создав твёрдую решимость с помощью ума?
Vipulena hi me mahaggatena cetasā viharato abhibhuyya lokaṁ adhiṭṭhāya manasā ye pāpakā akusalā mānasā abhijjhāpi byāpādāpi sārambhāpi te na bhavissanti. Если я буду делать так, то не будет более во мне плохих, неблагих умственных состояний, таких как алчность, недоброжелательность, нахальство.
Tesaṁ pahānā aparittañca me cittaṁ bhavissati appamāṇaṁ subhāvitan’ti. С их оставлением мой ум будет безграничным, безмерным, хорошо развитым».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā āneñjaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает непоколебимого сейчас, либо настраивается [на это] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa āneñjūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в непоколебимом.
Ayaṁ, bhikkhave, paṭhamā āneñjasappāyā paṭipadā akkhāyati. Монахи, сказано, что таков первый путь, ведущий к непоколебимому.
Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: Далее, монахи, ученик Благородных рассуждает так:
‘ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; «[Есть] чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā; чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом].
yaṁ kiñci rūpaṁ sabbaṁ rūpaṁ cattāri ca mahābhūtāni, catunnañca mahābhūtānaṁ upādāyarūpan’ti. Какая бы материальная форма [ни существовала], всякая материальная форма – это четыре великих элемента и материальная форма, составленная из четырёх великих элементов».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā āneñjaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает непоколебимого сейчас, либо настраивается [на это] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa āneñjūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в непоколебимом.
Ayaṁ, bhikkhave, dutiyā āneñjasappāyā paṭipadā akkhāyati. Монахи, сказано, что таков второй путь, ведущий к непоколебимому.
Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: Далее, монахи, ученик Благородных рассуждает так:
‘ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; «[Есть] чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā; чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом];
ye ca diṭṭhadhammikā rūpā, ye ca samparāyikā rūpā; материальные формы здесь и сейчас и материальные формы в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā rūpasaññā, yā ca samparāyikā rūpasaññā—восприятия форм здесь и сейчас и восприятия форм в жизнях, что придут [потом] –
ubhayametaṁ aniccaṁ. всё это непостоянно.
Yadaniccaṁ taṁ nālaṁ abhinandituṁ, nālaṁ abhivadituṁ, nālaṁ ajjhositun’ti. То, что является непостоянным, недостойно того, чтобы им наслаждаться, недостойно того, чтобы его приветствовать, недостойно того, чтобы за него держаться».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā āneñjaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает непоколебимого сейчас, либо настраивается [на это] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa āneñjūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в непоколебимом.
Ayaṁ, bhikkhave, tatiyā āneñjasappāyā paṭipadā akkhāyati. Монахи, сказано, что таков третий путь, ведущий к непоколебимому.
Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: Далее, монахи, ученик Благородных рассуждает так:
‘ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; «[Есть] чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā; чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом];
ye ca diṭṭhadhammikā rūpā, ye ca samparāyikā rūpā; материальные формы здесь и сейчас и материальные формы в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā rūpasaññā, yā ca samparāyikā rūpasaññā; восприятия форм здесь и сейчас и восприятия форм в жизнях, что придут [потом],
yā ca āneñjasaññā—[а также] восприятия непоколебимого –
sabbā saññā. всё это восприятия.
Yatthetā aparisesā nirujjhanti etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ—Там, где все эти восприятия прекращаются без остатка – это умиротворённое, это возвышенное,
yadidaṁ ākiñcaññāyatanan’ti. то есть, сфера отсутствия всего».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā ākiñcaññāyatanaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает сферы отсутствия всего сейчас, либо настраивается [на неё] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa ākiñcaññāyatanūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в сфере отсутствия всего.
Ayaṁ, bhikkhave, paṭhamā ākiñcaññāyatanasappāyā paṭipadā akkhāyati. Монахи, сказано, что таков первый путь, ведущий к сфере отсутствия всего.
Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati: Далее, монахи, благородный ученик, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, рассуждает так:
‘suññamidaṁ attena vā attaniyena vā’ti. «Это пусто от "я" или чего-либо, присущего "я"».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā ākiñcaññāyatanaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает сферы отсутствия всего сейчас, либо настраивается [на неё] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa ākiñcaññāyatanūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в сфере отсутствия всего.
Ayaṁ, bhikkhave, dutiyā ākiñcaññāyatanasappāyā paṭipadā akkhāyati. Монахи, сказано, что таков второй путь, ведущий к сфере отсутствия всего.
Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: Далее, монахи, ученик Благородных рассуждает так:
‘nāhaṁ kvacani kassaci kiñcanatasmiṁ, na ca mama kvacani kismiñci kiñcanaṁ natthī’ti. «Я не есть что-то, принадлежащее кому-либо где-либо, как и нет чего-то, принадлежащего мне в ком-либо где-либо».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā ākiñcaññāyatanaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает сферы отсутствия всего сейчас, либо настраивается [на неё] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa ākiñcaññāyatanūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в сфере отсутствия всего.
Ayaṁ, bhikkhave, tatiyā ākiñcaññāyatanasappāyā paṭipadā akkhāyati. Монахи, сказано, что таков третий путь, ведущий к сфере отсутствия всего.
Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: Далее, монахи, ученик Благородных рассуждает так:
‘ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; «[Есть] чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā; чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом];
ye ca diṭṭhadhammikā rūpā, ye ca samparāyikā rūpā; материальные формы здесь и сейчас и материальные формы в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā rūpasaññā, yā ca samparāyikā rūpasaññā; восприятия форм здесь и сейчас и восприятия форм в жизнях, что придут [потом],
yā ca āneñjasaññā, yā ca ākiñcaññāyatanasaññā—восприятия непоколебимого; восприятия сферы отсутствия всего –
sabbā saññā. всё это восприятия.
Yatthetā aparisesā nirujjhanti etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ—Там, где все эти восприятия прекращаются без остатка – это умиротворённое, это возвышенное,
yadidaṁ nevasaññānāsaññāyatanan’ti. то есть, сфера ни-восприятия-ни-не-восприятия».
Tassa evaṁpaṭipannassa tabbahulavihārino āyatane cittaṁ pasīdati. Когда он практикует так и часто пребывает так, его ум обретает уверенность в этой сфере.
Sampasāde sati etarahi vā nevasaññānāsaññāyatanaṁ samāpajjati paññāya vā adhimuccati. Как только есть полная уверенность, он либо достигает сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия сейчас, либо настраивается [на неё] мудростью.
Kāyassa bhedā paraṁ maraṇā, ṭhānametaṁ vijjati yaṁ taṁsaṁvattanikaṁ viññāṇaṁ assa nevasaññānāsaññāyatanūpagaṁ. С распадом тела, после смерти, есть возможность, что развёртывающееся сознание перейдёт к [перерождению] в сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия.
Ayaṁ, bhikkhave, nevasaññānāsaññāyatanasappāyā paṭipadā akkhāyatī”ti. Монахи, сказано, что таков путь, ведущий к сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия».
Evaṁ vutte, āyasmā ānando bhagavantaṁ etadavoca: Когда так было сказано, достопочтенный Ананда сказал Благословенному:
“idha, bhante, bhikkhu evaṁ paṭipanno hoti: «Уважаемый, вот монах практикует так:
‘no cassa, no ca me siyā; na bhavissati, na me bhavissati; yadatthi yaṁ, bhūtaṁ—taṁ pajahāmī’ti. «Этого могло бы не быть, и этого могло бы не быть у меня. Этого не будет, и этого не будет у меня. Я отбрасываю то, что существует, то, что возникло».
Evaṁ upekkhaṁ paṭilabhati. Так он обретает невозмутимость.
Parinibbāyeyya nu kho so, bhante, bhikkhu na vā parinibbāyeyyā”ti? Уважаемый, достигает ли такой монах ниббаны?»
“Apetthekacco, ānanda, bhikkhu parinibbāyeyya, apetthekacco bhikkhu na parinibbāyeyyā”ti. «Один монах, Ананда, может достичь [так] ниббаны. Другой монах может [так] не достичь ниббаны».
“Ko nu kho, bhante, hetu ko paccayo yenapetthekacco bhikkhu parinibbāyeyya, apetthekacco bhikkhu na parinibbāyeyyā”ti? «Но в чём условие, в чём причина, уважаемый, почему один монах может достичь [так] ниббаны, а другой монах может [так] не достичь ниббаны?»
“Idhānanda, bhikkhu evaṁ paṭipanno hoti: «Ананда, вот монах практикует так:
‘no cassa, no ca me siyā; na bhavissati, na me bhavissati; yadatthi, yaṁ bhūtaṁ—taṁ pajahāmī’ti. «Этого могло бы не быть, и этого могло бы не быть у меня. Этого не будет, и этого не будет у меня. Я отбрасываю то, что существует, то, что возникло».
Evaṁ upekkhaṁ paṭilabhati. Так он обретает невозмутимость.
So taṁ upekkhaṁ abhinandati, abhivadati, ajjhosāya tiṭṭhati. Он наслаждается этой невозмутимостью, приветствует её, продолжает её удерживать.
Tassa taṁ upekkhaṁ abhinandato abhivadato ajjhosāya tiṭṭhato tannissitaṁ hoti viññāṇaṁ tadupādānaṁ. По мере того как он делает так, его сознание становится зависимым от этого и цепляется к этому.
Saupādāno, ānanda, bhikkhu na parinibbāyatī”ti. А монах с цеплянием, Ананда, не достигает ниббаны».
“Kahaṁ pana so, bhante, bhikkhu upādiyamāno upādiyatī”ti? «Но, уважаемый, когда этот монах цепляется, он цепляется за что?»
“Nevasaññānāsaññāyatanaṁ, ānandā”ti. «За сферу ни-восприятия-ни-не-восприятия, Ананда».
“Upādānaseṭṭhaṁ kira so, bhante, bhikkhu upādiyamāno upādiyatī”ti? «Когда этот монах цепляется, уважаемый, то, похоже, он цепляется за наилучший из [предметов] цепляния».
“Upādānaseṭṭhañhi so, ānanda, bhikkhu upādiyamāno upādiyati. «Когда этот монах цепляется, Ананда, он цепляется за наилучший из [предметов] цепляния.
Upādānaseṭṭhañhetaṁ, ānanda, yadidaṁ—Ведь это наилучший из [предметов] цепляния,
nevasaññānāsaññāyatanaṁ. то есть, сфера-ни-восприятия-ни-не-восприятия.
Idhānanda, bhikkhu evaṁ paṭipanno hoti: Ананда, вот монах практикует так:
‘no cassa, no ca me siyā; na bhavissati, na me bhavissati; yadatthi, yaṁ bhūtaṁ—taṁ pajahāmī’ti. «Этого могло бы не быть, и этого могло бы не быть у меня. Этого не будет, и этого не будет у меня. Я отбрасываю то, что существует, то, что возникло».
Evaṁ upekkhaṁ paṭilabhati. Так он обретает невозмутимость.
So taṁ upekkhaṁ nābhinandati, nābhivadati, na ajjhosāya tiṭṭhati. Он не наслаждается этой невозмутимостью, не приветствует её, не продолжает её удерживать.
Tassa taṁ upekkhaṁ anabhinandato anabhivadato anajjhosāya tiṭṭhato na tannissitaṁ hoti viññāṇaṁ na tadupādānaṁ. Поскольку он не делает так, его сознание не становится зависимым от этого и не цепляется к этому.
Anupādāno, ānanda, bhikkhu parinibbāyatī”ti. Монах без цепляния, Ананда, достигает ниббаны».
“Acchariyaṁ, bhante, abbhutaṁ, bhante. «Удивительно, уважаемый! Поразительно!
Nissāya nissāya kira no, bhante, bhagavatā oghassa nittharaṇā akkhātā. Благословенный воистину разъяснил нам пересечение наводнения в зависимости от той или иной опоры.
Katamo pana, bhante, ariyo vimokkho”ti? Но, уважаемый, что такое благородное освобождение?»
“Idhānanda, bhikkhu ariyasāvako iti paṭisañcikkhati: «Ананда, вот благородный ученик рассуждает так:
‘ye ca diṭṭhadhammikā kāmā, ye ca samparāyikā kāmā; «[Есть] чувственные удовольствия здесь и сейчас, как и чувственные удовольствия в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā kāmasaññā, yā ca samparāyikā kāmasaññā; чувственные восприятия здесь и сейчас, как и чувственные восприятия в жизнях, что придут [потом];
ye ca diṭṭhadhammikā rūpā, ye ca samparāyikā rūpā; материальные формы здесь и сейчас и материальные формы в жизнях, что придут [потом];
yā ca diṭṭhadhammikā rūpasaññā, yā ca samparāyikā rūpasaññā; восприятия форм здесь и сейчас и восприятия форм в жизнях, что придут [потом],
yā ca āneñjasaññā, yā ca ākiñcaññāyatanasaññā, yā ca nevasaññānāsaññāyatanasaññā—восприятия непоколебимого; восприятия сферы отсутствия всего; восприятия сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия –
esa sakkāyo yāvatā sakkāyo. это то, докуда простирается личность.
Etaṁ amataṁ yadidaṁ anupādā cittassa vimokkho. А это является Бессмертным, то есть – освобождение ума посредством не-цепляния».
Iti, kho, ānanda, desitā mayā āneñjasappāyā paṭipadā, desitā ākiñcaññāyatanasappāyā paṭipadā, desitā nevasaññānāsaññāyatanasappāyā paṭipadā, desitā nissāya nissāya oghassa nittharaṇā, desito ariyo vimokkho. Таким образом, Ананда, я научил пути к непоколебимому. Я научил пути к сфере отсутствия всего. Я научил пути к сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия. Я научил пересечению наводнения в зависимости от той или иной опоры, я научил благородному освобождению.
Yaṁ kho, ānanda, satthārā karaṇīyaṁ sāvakānaṁ hitesinā anukampakena anukampaṁ upādāya, kataṁ vo taṁ mayā. То, что следует сделать учителю для своих учеников из сострадания к ним, желая им благополучия, имея к ним сострадание, всё это я сделал для вас, Ананда.
Etāni, ānanda, rukkhamūlāni, etāni suññāgārāni. Jhāyathānanda, mā pamādattha, mā pacchā vippaṭisārino ahuvattha. Ayaṁ vo amhākaṁ anusāsanī’”ti. Вон там – подножья деревьев, там – пустые хижины. Медитируйте, Ананда, не откладывайте на потом, иначе будете позже сожалеть об этом. Таково наше наставление вам».
Idamavoca bhagavā. Так сказал Благословенный.
Attamano āyasmā ānando bhagavato bhāsitaṁ abhinandīti. Достопочтенный Ананда был доволен и восхитился словами Благословенного.
Āneñjasappāyasuttaṁ niṭṭhitaṁ chaṭṭhaṁ.