Other Translations: English , Lietuvių kalba
From:
Majjhima Nikāya 138 Мадджхима Никая 138
Uddesavibhaṅgasutta Разъяснение и сводка
Evaṁ me sutaṁ—Так я слышал.
ekaṁ samayaṁ bhagavā sāvatthiyaṁ viharati jetavane anāthapiṇḍikassa ārāme. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи, в роще Джеты, в парке Анатхапиндики.
Tatra kho bhagavā bhikkhū āmantesi: Там он обратился к монахам так:
“bhikkhavo”ti. «Монахи!»
“Bhadante”ti te bhikkhū bhagavato paccassosuṁ. «Да, уважаемый», – отвечали монахи.
Bhagavā etadavoca: Благословенный сказал следующее:
“uddesavibhaṅgaṁ vo, bhikkhave, desessāmi. «Монахи, я научу вас сводке и разъяснению.
Taṁ suṇātha, sādhukaṁ manasi karotha, bhāsissāmī”ti. Слушайте внимательно то, о чём я буду говорить».
“Evaṁ, bhante”ti kho te bhikkhū bhagavato paccassosuṁ. «Да, уважаемый», – отвечали они.
Bhagavā etadavoca: Благословенный сказал следующее:
“Tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ, ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya. «Монахи, монах должен исследовать вещи так, чтобы по мере того как он исследует их, его сознание не отвлекалось и не распылялось внешне, но и не застревало внутренне, и чтобы он посредством не-цепляния не становился взволнованным.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī”ti. Если его сознание не отвлекается и не распыляется внешне, и не застревает внутренне, и если он посредством не-цепляния не становится взволнованным, то тогда для него нет возникновения страдания – рождения, старения и смерти в будущем».
Idamavoca bhagavā. Так сказал Благословенный.
Idaṁ vatvāna sugato uṭṭhāyāsanā vihāraṁ pāvisi. Сказав так, Высочайший поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину.
Atha kho tesaṁ bhikkhūnaṁ, acirapakkantassa bhagavato, etadahosi: И вскоре после того как Благословенный ушёл, монахи подумали:
“idaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину после того, как дал краткую сводку, не дав подробного объяснения значения.
‘tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ, ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī’ti.
Ko nu kho imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajeyyā”ti? Кто сможет объяснить подробно краткую сводку, данную Благословенным?»
Atha kho tesaṁ bhikkhūnaṁ etadahosi: Затем они подумали:
“ayaṁ kho āyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ; «Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и уважаем его мудрыми товарищами по святой жизни.
pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ. Достопочтенный Махакаччана сможет подробно разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было дано Благословенным без подробного разъяснения значения.
Yannūna mayaṁ yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkameyyāma; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipuccheyyāmā”ti. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?»
Atha kho te bhikkhū yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā āyasmatā mahākaccānena saddhiṁ sammodiṁsu. И тогда монахи отправились к достопочтенному Махакаччане и обменялись с ним приветствиями.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho te bhikkhū āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etadavocuṁ: После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом, и рассказали ему обо всём случившемся, добавив:
“Idaṁ kho no, āvuso kaccāna, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho:
‘tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ, ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī’ti.
Tesaṁ no, āvuso kaccāna, amhākaṁ, acirapakkantassa bhagavato, etadahosi:
‘idaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho:
“tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya, yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī”ti.
Ko nu kho imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajeyyā’ti.
Tesaṁ no, āvuso kaccāna, amhākaṁ etadahosi:
‘ayaṁ kho āyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito, sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ.
Pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ.
Yannūna mayaṁ yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkameyyāma; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipuccheyyāmā’ti—
vibhajatāyasmā mahākaccāno”ti. «Пусть достопочтенный Махакаччана объяснит нам».
“Seyyathāpi, āvuso, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva mūlaṁ atikkamma khandhaṁ sākhāpalāse sāraṁ pariyesitabbaṁ maññeyya, [Тот ответил]: «Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и прошёл мимо корней и ствола, думая, что сердцевину великого дерева с сердцевиной нужно искать среди ветвей и листьев.
evaṁ sampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte taṁ bhagavantaṁ atisitvā amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня.
So hāvuso, bhagavā jānaṁ jānāti, passaṁ passati, cakkhubhūto ñāṇabhūto dhammabhūto brahmabhūto vattā pavattā atthassa ninnetā amatassa dātā dhammassāmī tathāgato. Ведь зная, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он – разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата.
So ceva panetassa kālo ahosi yaṁ bhagavantaṁyeva etamatthaṁ paṭipuccheyyātha; В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении.
yathā vo bhagavā byākareyya tathā naṁ dhāreyyāthā”ti. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили».
“Addhāvuso kaccāna, bhagavā jānaṁ jānāti, passaṁ passati, cakkhubhūto ñāṇabhūto dhammabhūto brahmabhūto vattā pavattā atthassa ninnetā amatassa dātā dhammassāmī tathāgato. «Вне сомнений, друг Каччана, зная, Благословенный знает, видя, он видит. он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он – разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата.
So ceva panetassa kālo ahosi yaṁ bhagavantaṁyeva etamatthaṁ paṭipuccheyyāma; В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении.
yathā no bhagavā byākareyya tathā naṁ dhāreyyāma. И то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили.
Api cāyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ. Но всё-же, достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и уважаем его мудрыми товарищами по святой жизни.
Pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ. Достопочтенный Махакаччана сможет подробно разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было дано Благословенным без подробного разъяснения значения.
Vibhajatāyasmā mahākaccāno agaruṁ karitvā”ti. Пусть достопочтенный Махакаччана не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение».
“Tena hāvuso, suṇātha, sādhukaṁ manasi karotha, bhāsissāmī”ti. «В таком случае, друзья, слушайте внимательно то, что я скажу».
“Evamāvuso”ti kho te bhikkhū āyasmato mahākaccānassa paccassosuṁ. «Да, друг» – ответили монахи.
Āyasmā mahākaccāno etadavoca: Достопочтенный Махакаччана сказал следующее:
“Yaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину после того, как дал краткую сводку, не дав подробного объяснения значения, то есть:
‘tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya, yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya, bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī’ti. «Монахи, монах должен исследовать вещи так, чтобы по мере того как он исследует их, его сознание не отвлекалось и не распылялось внешне, но и не застревало внутренне, и чтобы он посредством не-цепляния не становился взволнованным. Если его сознание не отвлекается и не распыляется внешне, и не застревает внутренне, и если он посредством не-цепляния не становится взволнованным, то тогда для него нет возникновения страдания – рождения, старения и смерти в будущем».
Imassa kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa evaṁ vitthārena atthaṁ ājānāmi. И вот как я понимаю подробное значение этого.
Kathañcāvuso, bahiddhā viññāṇaṁ vikkhittaṁ visaṭanti vuccati? «И почему, друзья, сознание называется «отвлечённым и распылённым внешне?»
Idhāvuso, bhikkhuno cakkhunā rūpaṁ disvā rūpanimittānusāri viññāṇaṁ hoti rūpanimittassādagadhitaṁ rūpanimittassādavinibandhaṁ rūpanimittassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ bahiddhā viññāṇaṁ vikkhittaṁ visaṭanti vuccati. Вот, когда монах видит форму глазом, то если его сознание следует за образом формы и привязано и приковано привлекательностью образа формы, опутано путами привлекательности образа формы, то тогда его сознание называется «отвлечённым и распылённым внешне».
Sotena saddaṁ sutvā …pe… Когда он слышит звук ухом…
ghānena gandhaṁ ghāyitvā … Когда он нюхает запах носом…
jivhāya rasaṁ sāyitvā … Когда он пробует вкус языком…
kāyena phoṭṭhabbaṁ phusitvā … Когда он касается осязаемой вещи телом…
manasā dhammaṁ viññāya dhammanimittānusāri viññāṇaṁ hoti; dhammanimittassādagadhitaṁ dhammanimittassādavinibandhaṁ dhammanimittassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ bahiddhā viññāṇaṁ vikkhittaṁ visaṭanti vuccati. Когда он познает умственный феномен умом, то если его сознание следует за образом умственного феномена, привязано и приковано привлекательностью образа умственного феномена, опутано путами привлекательности образа умственного феномена, то тогда его сознание называется «отвлечённым и распылённым внешне».
Evaṁ kho, āvuso, bahiddhā viññāṇaṁ vikkhittaṁ visaṭanti vuccati. Вот как сознание бывает отвлечённым и распылённым внешне.
Kathañcāvuso, bahiddhā viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭanti vuccati? И почему, друзья, сознание бывает не отвлечённым и не распылённым внешне?
Idhāvuso, bhikkhuno cakkhunā rūpaṁ disvā na rūpanimittānusāri viññāṇaṁ hoti, na rūpanimittassādagadhitaṁ na rūpanimittassādavinibandhaṁ na rūpanimittassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ bahiddhā viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭanti vuccati. Вот, когда монах увидел форму глазом, то если его сознание не следует за образом формы и не привязано и не приковано привлекательностью образа формы, не опутано путами привлекательности образа формы, то тогда его сознание называется «не отвлечённым и не распылённым внешне».
Sotena saddaṁ sutvā …pe… Когда он слышит звук ухом…
ghānena gandhaṁ ghāyitvā … Когда он нюхает запах носом…
jivhāya rasaṁ sāyitvā … Когда он пробует вкус языком…
kāyena phoṭṭhabbaṁ phusitvā … Когда он касается осязаемой вещи телом…
manasā dhammaṁ viññāya na dhammanimittānusāri viññāṇaṁ hoti na dhammanimittassādagadhitaṁ na dhammanimittassādavinibandhaṁ na dhammanimittassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ bahiddhā viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭanti vuccati. Когда он познает умственный феномен умом, то если его сознание не следует за образом умственного феномена, не привязано и не приковано привлекательностью образа умственного феномена, не опутано путами привлекательности образа умственного феномена, то тогда его сознание называется «не отвлечённым и не распылённым внешне».
Evaṁ kho, āvuso, bahiddhā viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭanti vuccati. Вот как сознание бывает не отвлечённым и не распылённым внешне.
Kathañcāvuso, ajjhattaṁ saṇṭhitanti vuccati? И почему, друзья, ум называется «застрявшим внутренне»?
Idhāvuso, bhikkhu vivicceva kāmehi vivicca akusalehi dhammehi savitakkaṁ savicāraṁ vivekajaṁ pītisukhaṁ paṭhamaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Вот, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этой] отстранённости.
Tassa vivekajapītisukhānusāri viññāṇaṁ hoti vivekajapītisukhassādagadhitaṁ vivekajapītisukhassādavinibandhaṁ vivekajapītisukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ saṇṭhitanti vuccati. Если его сознание следует за восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этой] отстранённости, и привязано и приковано привлекательностью восторга и удовольствия, что возникли из-за [этой] отстранённости, то тогда его ум называется «застрявшим внутренне».
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu vitakkavicārānaṁ vūpasamā ajjhattaṁ sampasādanaṁ cetaso ekodibhāvaṁ avitakkaṁ avicāraṁ samādhijaṁ pītisukhaṁ dutiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют уверенность в себе и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, что возникли посредством сосредоточения.
Tassa samādhijapītisukhānusāri viññāṇaṁ hoti samādhijapītisukhassādagadhitaṁ samādhijapītisukhassādavinibandhaṁ samādhijapītisukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ saṇṭhitanti vuccati. Если его сознание следует за восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этого] сосредоточения, и привязано и приковано привлекательностью восторга и удовольствия, что возникли из-за [этого] сосредоточения, то тогда его ум называется «застрявшим внутренне».
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu pītiyā ca virāgā upekkhako ca viharati sato ca sampajāno sukhañca kāyena paṭisaṁvedeti, yaṁ taṁ ariyā ācikkhanti: ‘upekkhako satimā sukhavihārī’ti tatiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее, с угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, всё ещё ощущая приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, находится в приятном пребывании».
Tassa upekkhānusāri viññāṇaṁ hoti upekkhāsukhassādagadhitaṁ upekkhāsukhassādavinibandhaṁ upekkhāsukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ saṇṭhitanti vuccati. Если его сознание следует за невозмутимостью и привязано и приковано привлекательностью невозмутимости, то тогда его ум называется «застрявшим внутренне».
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu sukhassa ca pahānā dukkhassa ca pahānā pubbeva somanassadomanassānaṁ atthaṅgamā adukkhamasukhaṁ upekkhāsatipārisuddhiṁ catutthaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и грусти, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая является ни-приятной-ни-болезненной, характеризуется чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.
Tassa adukkhamasukhānusāri viññāṇaṁ hoti adukkhamasukhassādagadhitaṁ adukkhamasukhassādavinibandhaṁ adukkhamasukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ asaṇṭhitanti vuccati. Если его сознание следует за ни-удовольствием-ни-болью, и привязано и приковано привлекательностью ни-удовольствия-ни-боли, то тогда его ум называется «застрявшим внутренне».
Evaṁ kho, āvuso, ajjhattaṁ saṇṭhitanti vuccati. Вот как ум бывает застрявшим внутренне.
Kathañcāvuso, ajjhattaṁ asaṇṭhitanti vuccati? И почему, друзья, ум называется «не застрявшим внутренне»?
Idhāvuso, bhikkhu vivicceva kāmehi vivicca akusalehi dhammehi …pe… paṭhamaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Вот, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этой] отстранённости.
Tassa na vivekajapītisukhānusāri viññāṇaṁ hoti na vivekajapītisukhassādagadhitaṁ na vivekajapītisukhassādavinibandhaṁ na vivekajapītisukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ asaṇṭhitanti vuccati. Если его сознание не следует за восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этой] отстранённости, и не привязано и не приковано привлекательностью восторга и удовольствия, что возникли из-за [этой] отстранённости, то тогда его ум называется «не застрявшим внутренне».
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu vitakkavicārānaṁ vūpasamā …pe… dutiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее… входит и пребывает во второй джхане…
Tassa na samādhijapītisukhānusāri viññāṇaṁ hoti na samādhijapītisukhassādagadhitaṁ na samādhijapītisukhassādavinibandhaṁ na samādhijapītisukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ asaṇṭhitanti vuccati. Если его сознание не следует за восторгом и удовольствием, что возникли из-за [этого] сосредоточения,..
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu pītiyā ca virāgā …pe… tatiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее… входит и пребывает во третьей джхане…
Tassa na upekkhānusāri viññāṇaṁ hoti na upekkhāsukhassādagadhitaṁ na upekkhāsukhassādavinibandhaṁ na upekkhāsukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ asaṇṭhitanti vuccati. Если его сознание не следует за невозмутимостью и не привязано и не приковано привлекательностью невозмутимости, то тогда его ум называется «не застрявшим внутренне».
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu sukhassa ca pahānā dukkhassa ca pahānā pubbeva somanassadomanassānaṁ atthaṅgamā adukkhamasukhaṁ upekkhāsatipārisuddhiṁ catutthaṁ jhānaṁ upasampajja viharati. Далее… входит и пребывает во четвёртой джхане…
Tassa na adukkhamasukhānusāri viññāṇaṁ hoti na adukkhamasukhassādagadhitaṁ na adukkhamasukhassādavinibandhaṁ na adukkhamasukhassādasaṁyojanasaṁyuttaṁ ajjhattaṁ cittaṁ asaṇṭhitanti vuccati. Если его сознание не следует за ни-удовольствием-ни-болью, и не привязано и не приковано привлекательностью ни-удовольствия-ни-боли, то тогда его ум называется «не застрявшим внутренне».
Evaṁ kho, āvuso, ajjhattaṁ asaṇṭhitanti vuccati. Вот как ум бывает не застрявшим внутренне.
Kathañcāvuso, anupādā paritassanā hoti? И почему, друзья, имеет место взволнованность из-за цепляния?
Idhāvuso, assutavā puthujjano ariyānaṁ adassāvī ariyadhammassa akovido ariyadhamme avinīto sappurisānaṁ adassāvī sappurisadhammassa akovido sappurisadhamme avinīto Вот, монах, необученный заурядный человек, который не уважает Благородных, который неумелый и нетренированный в их Дхамме, который не уважает чистых людей, который неумелый и нетренированный в их Дхамме,
rūpaṁ attato samanupassati rūpavantaṁ vā attānaṁ attani vā rūpaṁ rūpasmiṁ vā attānaṁ. считает что материальная форма – это «я»; или что «я» владеет материальной формой; или что материальная форма находится внутри «я»; или что «я» находится в материальной форме.
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati, aññathā hoti. Эта его материальная форма изменяется и становится иной.
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā rūpavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti. Со становлением иной и изменением этой материальной формы его сознание захвачено изменением материальной формы.
Tassa rūpavipariṇāmānuparivattajā paritassanā dhammasamuppādā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhanti. Взволнованные умственные состояния, рождённые охваченностью изменением материальной формы, возникают совместно и продолжают завладевать его умом.
Cetaso pariyādānā uttāsavā ca hoti vighātavā ca apekkhavā ca anupādāya ca paritassati. Поскольку его ум охвачен, он встревожен, обеспокоен, озабочен, и из-за цепляния становится взволнованным.
Vedanaṁ …pe… Он считает, что чувство…
saññaṁ … восприятие...
saṅkhāre … формации [ума]...
viññāṇaṁ attato samanupassati viññāṇavantaṁ vā attānaṁ attani vā viññāṇaṁ viññāṇasmiṁ vā attānaṁ. сознание – это «я»; или что «я» владеет сознанием; или что сознание находится внутри «я»; или что «я» находится в сознании.
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati, aññathā hoti. Но это его сознание изменяется и становится иным.
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā viññāṇavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti. С изменением и становлением иным этого сознания, его сознание захвачено изменением сознания.
Tassa viññāṇavipariṇāmānuparivattajā paritassanā dhammasamuppādā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhanti. Взволнованные умственные состояния, рождённые охваченностью изменением сознания, возникают совместно и продолжают завладевать его умом.
Cetaso pariyādānā uttāsavā ca hoti vighātavā ca apekkhavā ca anupādāya ca paritassati. Поскольку его ум охвачен, он встревожен, обеспокоен, озабочен, и из-за цепляния становится взволнованным.
Evaṁ kho, āvuso, anupādā paritassanā hoti. Вот каким образом имеет место взволнованность из-за цепляния.
Kathañcāvuso, anupādānā aparitassanā hoti? И почему, друзья, имеет место не-взволнованность из-за не-цепляния?
Idhāvuso, sutavā ariyasāvako ariyānaṁ dassāvī ariyadhammassa kovido ariyadhamme suvinīto sappurisānaṁ dassāvī sappurisadhammassa kovido sappurisadhamme suvinīto Вот, монах, хорошо обученный благородный ученик, который уважает Благородных, умелый и тренированный в их Дхамме, который уважает чистых людей, умелый и тренированный в их Дхамме,
na rūpaṁ attato samanupassati na rūpavantaṁ vā attānaṁ na attani vā rūpaṁ na rūpasmiṁ vā attānaṁ. не считает, что материальная форма – это «я» или что «я» владеет материальной формой; или что материальная форма находится внутри «я»; или что «я» находится в материальной форме.
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati, aññathā hoti. Когда эта его материальная форма изменяется и становится иной,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā na ca rūpavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti. со становлением иной и изменением этой материальной формы его сознание не захвачено изменением материальной формы.
Tassa na rūpavipariṇāmānuparivattajā paritassanā dhammasamuppādā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhanti. Взволнованные умственные состояния, рождённые охваченностью изменением материальной формы, не возникают совместно и не завладевают его умом.
Cetaso pariyādānā na cevuttāsavā hoti na ca vighātavā na ca apekkhavā anupādāya ca na paritassati. Поскольку его ум не охвачен, он не встревожен, не обеспокоен, не озабочен, и из-за не-цепляния не становится взволнованным.
Na vedanaṁ … Он не считает, что чувство...
na saññaṁ … восприятие...
na saṅkhāre … формации [ума]...
na viññāṇaṁ attato samanupassati na viññāṇavantaṁ vā attānaṁ na attani vā viññāṇaṁ na viññāṇasmiṁ vā attānaṁ. сознание – это «я»; или что «я» владеет сознанием; или что сознание находится внутри «я»; или что «я» находится в сознании.
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati, aññathā hoti. Когда это его сознание изменяется и становится иным,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā na ca viññāṇavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti. с изменением и становлением иным этого сознания, его сознание не захвачено изменением сознания.
Tassa na viññāṇavipariṇāmānuparivattajā paritassanā dhammasamuppādā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhanti. Взволнованные умственные состояния, рождённые охваченностью изменением сознания, не возникают совместно и не продолжают завладевать его умом.
Cetaso pariyādānā na cevuttāsavā hoti na ca vighātavā na ca apekkhavā, anupādāya ca na paritassati. Поскольку его ум не охвачен, он не встревожен, не обеспокоен, не озабочен, и из-за не-цепляния не становится взволнованным.
Evaṁ kho, āvuso, anupādā aparitassanā hoti. Вот каким образом имеет место не-взволнованность из-за не-цепляния.
Yaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho: Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, дав краткую сводку, но не дав подробного разъяснения, то есть:
‘tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ, ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya. «Монахи, монах должен исследовать вещи так, чтобы по мере того как он исследует их, его сознание не отвлекалось и не распылялось внешне, но и не застревало внутренне, и чтобы он посредством не-цепляния не становился взволнованным.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī’ti. Если его сознание не отвлекается и не распыляется внешне, и не застревает внутренне, и если он посредством не-цепляния не становится взволнованным, то тогда для него нет возникновения страдания – рождения, старения и смерти в будущем».
Imassa kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa evaṁ vitthārena atthaṁ ājānāmi. И вот как я понимаю подробное значение этого.
Ākaṅkhamānā ca pana tumhe āyasmanto bhagavantaṁyeva upasaṅkamitvā etamatthaṁ paṭipuccheyyātha; Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого.
yathā vo bhagavā byākaroti tathā naṁ dhāreyyāthā”ti. То, как Благословенный объяснит, так вам и следует это запомнить».
Atha kho te bhikkhū āyasmato mahākaccānassa bhāsitaṁ abhinanditvā anumoditvā uṭṭhāyāsanā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho te bhikkhū bhagavantaṁ etadavocuṁ: И тогда монахи, довольные и обрадованные словами достопочтенного Махакаччаны, встали со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что произошло, добавив:
“Yaṁ kho no, bhante, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho:
‘tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ, ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotī’ti.
Tesaṁ no, bhante, amhākaṁ, acirapakkantassa bhagavato, etadahosi:
‘idaṁ kho no, āvuso, bhagavā saṅkhittena uddesaṁ uddisitvā vitthārena atthaṁ avibhajitvā uṭṭhāyāsanā vihāraṁ paviṭṭho—
tathā tathā, bhikkhave, bhikkhu upaparikkheyya, yathā yathā upaparikkhato bahiddhā cassa viññāṇaṁ avikkhittaṁ avisaṭaṁ, ajjhattaṁ asaṇṭhitaṁ anupādāya na paritasseyya.
Bahiddhā, bhikkhave, viññāṇe avikkhitte avisaṭe sati ajjhattaṁ asaṇṭhite anupādāya aparitassato āyatiṁ jātijarāmaraṇadukkhasamudayasambhavo na hotīti.
Ko nu kho imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajeyyā’ti?
Tesaṁ no, bhante, amhākaṁ etadahosi:
‘ayaṁ kho āyasmā mahākaccāno satthu ceva saṁvaṇṇito sambhāvito ca viññūnaṁ sabrahmacārīnaṁ.
Pahoti cāyasmā mahākaccāno imassa bhagavatā saṅkhittena uddesassa uddiṭṭhassa vitthārena atthaṁ avibhattassa vitthārena atthaṁ vibhajituṁ.
Yannūna mayaṁ yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkameyyāma; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipuccheyyāmā’ti.
Atha kho mayaṁ, bhante, yenāyasmā mahākaccāno tenupasaṅkamimha; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ mahākaccānaṁ etamatthaṁ paṭipucchimha.
Tesaṁ no, bhante, āyasmatā mahākaccānena imehi ākārehi imehi padehi imehi byañjanehi attho vibhatto”ti. «И тогда, Учитель, мы отправились к достопочтенному Махакаччане и спросили его о значении. Достопочтенный Махакаччана объяснил значение в таких-то терминах, утверждениях и формулировках».
“Paṇḍito, bhikkhave, mahākaccāno; mahāpañño, bhikkhave, mahākaccāno. [Благословенный ответил]: «Махакаччана мудр, монахи, Махакаччана наделён великой мудростью.
Mañcepi tumhe, bhikkhave, etamatthaṁ paṭipuccheyyātha, ahampi evamevaṁ byākareyyaṁ yathā taṁ mahākaccānena byākataṁ. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Махакаччана.
Eso cevetassa attho. Evañca naṁ dhāreyyāthā”ti. Таково значение этого, и так вам следует это запомнить».
Idamavoca bhagavā. Так сказал Благословенный.
Attamanā te bhikkhū bhagavato bhāsitaṁ abhinandunti. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.
Uddesavibhaṅgasuttaṁ niṭṭhitaṁ aṭṭhamaṁ.