Other Translations: Deutsch , English , Srpski
From:
Saṁyutta Nikāya 1.38 Саньютта Никая 1.38
4. Satullapakāyikavagga 4. Группа Сатуллапы
Sakalikasutta Осколок камня
Evaṁ me sutaṁ—Так я слышал.
ekaṁ samayaṁ bhagavā rājagahe viharati maddakucchismiṁ migadāye. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе, в Оленьем парке, в Маддакуччхи.
Tena kho pana samayena bhagavato pādo sakalikāya khato hoti. И в то время ступня Благословенного была порезана осколком камня.
Bhusā sudaṁ bhagavato vedanā vattanti sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā; Жестокие боли охватили Благословенного — болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие.
tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno. Но Благословенный терпел их, будучи осознанным и бдительным, не становясь обеспокоенным.
Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññāpetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno. И тогда Благословенный сложил своё внешнее одеяние вчетверо, лёг на правый бок, приняв позу льва, положив одну ступню на другую, будучи осознанным и бдительным.
Atha kho sattasatā satullapakāyikā devatāyo abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ maddakucchiṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. И когда наступила глубокая ночь, семьсот божеств прекрасной наружности, входящих в группу Сатуллапы, освещая весь Олений парк Маддакуччхи, подошли к Благословенному. Подойдя, они поклонились Благословенному и встали рядом.
Ekamantaṁ ṭhitā kho ekā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем одно из божеств, стоя рядом,произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“nāgo vata, bho, samaṇo gotamo; «Этот отшельник Готама воистину нага, почтенный!
nāgavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно нага, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
Atha kho aparā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем другое божество произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“sīho vata, bho, samaṇo gotamo; «Этот отшельник Готама воистину лев, почтенный!
sīhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно лев, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
Atha kho aparā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем другое божество произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“ājānīyo vata, bho, samaṇo gotamo; «Этот отшельник Готама воистину чистокровный скакун, почтенный!
ājānīyavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно чистокровный скакун, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
Atha kho aparā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем другое божество произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“nisabho vata, bho, samaṇo gotamo; «Этот отшельник Готама воистину бык-вожак стада, почтенный!
nisabhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно бык-вожак, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
Atha kho aparā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем другое божество произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“dhorayho vata, bho, samaṇo gotamo; «Этот отшельник Готама воистину вьючный зверь, почтенный!
dhorayhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие – он терпит их, точно вьючный зверь, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
Atha kho aparā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем другое божество произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“danto vata, bho, samaṇo gotamo; «Этот отшельник Готама воистину укрощённый, почтенный!
dantavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно укрощённый, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
Atha kho aparā devatā bhagavato santike imaṁ udānaṁ udānesi: Затем другое божество произнесло это вдохновенное изречение в присутствии Благословенного:
“passa samādhiṁ subhāvitaṁ cittañca suvimuttaṁ, na cābhinataṁ na cāpanataṁ na ca sasaṅkhāraniggayhavāritagataṁ. «Узрите его хорошо развитое сосредоточение и его хорошо освобождённый ум, который не уклоняется ни вперёд, ни назад, не заблокирован и не сдерживается подавлением силой!
Yo evarūpaṁ purisanāgaṁ purisasīhaṁ purisaājānīyaṁ purisanisabhaṁ purisadhorayhaṁ purisadantaṁ atikkamitabbaṁ maññeyya kimaññatra adassanā”ti. Если кто-либо посчитал бы, что такому можно помешать, такому нагу среди людей, льву среди людей, чистокровному скакуну среди людей, быку-вожаку среди людей, вьючному зверю среди людей, укрощённому среди людей, то разве не из недостатка видения такое могло бы произойти?»
“Pañcavedā sataṁ samaṁ, «Брахманы знают пусть пять Вед,
Tapassī brāhmaṇā caraṁ; Аскезу практикуют сотню лет,
Cittañca nesaṁ na sammā vimuttaṁ, Умы их правильно не освобождены:
Hīnattharūpā na pāraṅgamā te. Ведь низший берега другого не достигнет.
Taṇhādhipannā vatasīlabaddhā, К правилам, предписаниям привязаны они и в жажде утопают;
Lūkhaṁ tapaṁ vassasataṁ carantā; Жестокую аскезу практикуют сотню лет,
Cittañca nesaṁ na sammā vimuttaṁ, Умы их правильно не освобождены:
Hīnattharūpā na pāraṅgamā te. Ведь низший берега другого не достигнет.
Na mānakāmassa damo idhatthi, Не укротить того, доволен самомнением кто,
Na monamatthi asamāhitassa; И мудрецом не стать тому, кто не сосредоточен:
Eko araññe viharaṁ pamatto, Беспечный, даже если он уединён в лесу,
Na maccudheyyassa tareyya pāran”ti. Смерти владений пересечь не сможет.
“Mānaṁ pahāya susamāhitatto, Сосредоточенный, отбросив самомнение,
Sucetaso sabbadhi vippamutto; С умом высоким и освобождённым всюду:
Eko araññe viharamappamatto, Прилежный, проживающий один в лесу,
Sa maccudheyyassa tareyya pāran”ti. Смерти владения сможет пересечь».