Theravadan

Other Translations: Deutsch , English

From: SV theravada.ru

Majjhima Nikāya 46 Мадджхима Никая 46

Mahādhammasamādānasutta Большое наставление о способах делания

Evaṁ me sutaṁ—Так я слышал.

ekaṁ samayaṁ bhagavā sāvatthiyaṁ viharati jetavane anāthapiṇḍikassa ārāme. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи, в роще Джеты, в парке Анатхапиндики.

Tatra kho bhagavā bhikkhū āmantesi: Там он обратился к монахам так:

“bhikkhavo”ti. – Монахи!

“Bhadante”ti te bhikkhū bhagavato paccassosuṁ. – Уважаемый, – ответили они.

Bhagavā etadavoca: Благословенный сказал следующее:

“yebhuyyena, bhikkhave, sattā evaṅkāmā evaṁchandā evaṁadhippāyā: – Монахи, у большинства существ есть такая мечта, желание, влечение:

‘aho vata aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā parihāyeyyuṁ, iṭṭhā kantā manāpā dhammā abhivaḍḍheyyun’ti. «Если б только нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшилось, а желанное, желаемое, приятное увеличилось!»

Tesaṁ, bhikkhave, sattānaṁ evaṅkāmānaṁ evaṁchandānaṁ evaṁadhippāyānaṁ aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā abhivaḍḍhanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā parihāyanti. И всё же, несмотря на то, что у них есть такая мечта, желание, стремление, – нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для них, а желанное, желаемое, приятное уменьшается.

Tatra tumhe, bhikkhave, kaṁ hetuṁ paccethā”ti? Монахи, как вы думаете, в чём причина этого?

“Bhagavaṁmūlakā no, bhante, dhammā, bhagavaṁnettikā, bhagavaṁpaṭisaraṇā. Sādhu vata, bhante, bhagavantaññeva paṭibhātu etassa bhāsitassa attho; bhagavato sutvā bhikkhū dhāressantī”ti. – Уважаемый, наши учения укоренены в Благословенном, Направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный [сам] прояснил значение этих слов. Услышав это из его уст, монахи запомнят это.

“Tena hi, bhikkhave, suṇātha, sādhukaṁ manasi karotha, bhāsissāmī”ti. – Тогда, монахи, слушайте внимательно то, о чём я буду говорить.

“Evaṁ, bhante”ti kho te bhikkhū bhagavato paccassosuṁ. - Да, уважаемый, - ответили они.

Bhagavā etadavoca: Благословенный сказал следующее:

“Idha, bhikkhave, assutavā puthujjano, ariyānaṁ adassāvī ariyadhammassa akovido ariyadhamme avinīto, sappurisānaṁ adassāvī sappurisadhammassa akovido sappurisadhamme avinīto, – Монахи, необученный заурядный человек, который не уважает Благородных, неумелый и нетренированный их Дхамме, который не уважает чистых людей, неумелый и не тренированный в их Дхамме,

sevitabbe dhamme na jānāti asevitabbe dhamme na jānāti, bhajitabbe dhamme na jānāti abhajitabbe dhamme na jānāti. не знает, что следует взращивать, а чего не следует взращивать. Он не знает, чему стоит следовать, а чему не стоит следовать.

So sevitabbe dhamme ajānanto asevitabbe dhamme ajānanto, bhajitabbe dhamme ajānanto abhajitabbe dhamme ajānanto, asevitabbe dhamme sevati sevitabbe dhamme na sevati, abhajitabbe dhamme bhajati bhajitabbe dhamme na bhajati. Не зная этого, он взращивает то, что не стоит взращивать, и не взращивает то, что стоит взращивать. Он следует тому, чему не стоит следовать, и не следует тому, чему стоит следовать

Tassa asevitabbe dhamme sevato sevitabbe dhamme asevato, abhajitabbe dhamme bhajato bhajitabbe dhamme abhajato aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā abhivaḍḍhanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā parihāyanti. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается.

Taṁ kissa hetu? И почему?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ aviddasuno. Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Sutavā ca kho, bhikkhave, ariyasāvako, ariyānaṁ dassāvī ariyadhammassa kovido ariyadhamme suvinīto, sappurisānaṁ dassāvī sappurisadhammassa kovido sappurisadhamme suvinīto, Хорошо обученный благородный ученик, который уважает Благородных, умелый и тренированный в их Дхамме, который уважает чистых людей, умелый и тренированный в их Дхамме,

sevitabbe dhamme jānāti asevitabbe dhamme jānāti, bhajitabbe dhamme jānāti abhajitabbe dhamme jānāti. знает, что следует взращивать, а чего не следует взращивать. Он знает, чему стоит следовать, а чему не стоит следовать.

So sevitabbe dhamme jānanto asevitabbe dhamme jānanto, bhajitabbe dhamme jānanto abhajitabbe dhamme jānanto, asevitabbe dhamme na sevati sevitabbe dhamme sevati, abhajitabbe dhamme na bhajati bhajitabbe dhamme bhajati. Зная это, он взращивает то, что стоит взращивать, и не взращивает то, что не стоит взращивать. Он следует тому, чему стоит следовать, и не следует тому, чему не стоит следовать.

Tassa asevitabbe dhamme asevato sevitabbe dhamme sevato, abhajitabbe dhamme abhajato bhajitabbe dhamme bhajato, aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā parihāyanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā abhivaḍḍhanti. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается.

Taṁ kissa hetu? И почему?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ viddasuno. Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Cattārimāni, bhikkhave, dhammasamādānāni. Монахи, есть четыре способа делания.

Katamāni cattāri? Какие четыре?

Atthi, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākaṁ; Есть способ делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль.

atthi, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākaṁ; Есть способ делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль.

atthi, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākaṁ; Есть способ делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие.

atthi, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ. Есть способ делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākaṁ, taṁ avidvā avijjāgato yathābhūtaṁ nappajānāti: Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль, не понимает в соответствии с действительностью:

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākan’ti. «Этот способ делания является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль».

Taṁ avidvā avijjāgato yathābhūtaṁ appajānanto taṁ sevati, taṁ na parivajjeti. Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не избегает его, но взращивает его.

Tassa taṁ sevato, taṁ aparivajjayato, aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā abhivaḍḍhanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā parihāyanti. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается.

Taṁ kissa hetu? И почему?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ aviddasuno. Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākaṁ taṁ avidvā avijjāgato yathābhūtaṁ nappajānāti: Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль».

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākan’ti.

Taṁ kissa hetu?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ aviddasuno.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākaṁ, taṁ avidvā avijjāgato yathābhūtaṁ nappajānāti: Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие»…

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākan’ti.

Taṁ avidvā avijjāgato yathābhūtaṁ appajānanto taṁ na sevati, taṁ parivajjeti. Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не взращивает, но избегает его.

Tassa taṁ asevato, taṁ parivajjayato, aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā abhivaḍḍhanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā parihāyanti. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное увеличивается для него, а желанное, желаемое, приятное уменьшается…

Taṁ kissa hetu?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ aviddasuno.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ, taṁ avidvā avijjāgato yathābhūtaṁ nappajānāti: Монахи, тот, кто невежественен, не зная этого способа делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие, не понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие».

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākan’ti.

Taṁ kissa hetu? И почему?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ aviddasuno. Потому что так оно происходит с тем, кто не видит.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākaṁ taṁ vidvā vijjāgato yathābhūtaṁ pajānāti: Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль, понимает в соответствии с действительностью:

Taṁ vidvā vijjāgato yathābhūtaṁ pajānanto taṁ na sevati, taṁ parivajjeti. Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не взращивает, но избегает его.

Tassa taṁ asevato, taṁ parivajjayato, aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā parihāyanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā abhivaḍḍhanti. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается.

Taṁ kissa hetu? И почему?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ viddasuno. Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākaṁ taṁ vidvā vijjāgato yathābhūtaṁ pajānāti: Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль, понимает в соответствии с действительностью: «Этот способ делания является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль».

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākan’ti.

Taṁ kissa hetu?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ viddasuno.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākaṁ taṁ vidvā vijjāgato yathābhūtaṁ pajānāti: Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие, понимает в соответствии с действительностью:..

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākan’ti.

Taṁ vidvā vijjāgato yathābhūtaṁ pajānanto taṁ sevati, taṁ na parivajjeti. Зная это, понимая это в соответствии с действительностью, мудрый человек не избегает его, но взращивает его.

Tassa taṁ sevato, taṁ aparivajjayato, aniṭṭhā akantā amanāpā dhammā parihāyanti, iṭṭhā kantā manāpā dhammā abhivaḍḍhanti. Поскольку он делает так, нежеланное, нежелательное, неприятное уменьшается для него, а желанное, желаемое, приятное увеличивается…

Taṁ kissa hetu?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ viddasuno.

Tatra, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ taṁ vidvā vijjāgato yathābhūtaṁ pajānāti: Монахи, тот, кто мудр, зная этот способ делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие, понимает в соответствии с действительностью:…

‘idaṁ kho dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākan’ti. «Этот способ делания является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие».

Taṁ kissa hetu? И почему?

Evañhetaṁ, bhikkhave, hoti yathā taṁ viddasuno. Потому что так оно происходит с тем, кто видит.

Katamañca, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākaṁ? И каков, монахи, способ делания, который является болезненным в настоящем, и созревает в будущем как боль?И каков, монахи, способ делания, который является болезненным в настоящем и созревает в будущем как боль?

Idha, bhikkhave, ekacco sahāpi dukkhena sahāpi domanassena pāṇātipātī hoti, pāṇātipātapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti; Вот, монахи, некий человек в боли и грусти убивает живых существ, и он переживает боль и грусть, которые имеют убийство живых существо своим условием. В боли и грусти он берёт то, что [ему] не было дано… ведёт себя неподобающе в чувственных удовольствиях… лжёт… говорит злонамеренно… говорит грубо… болтает попусту… он алчный… имеет недоброжелательный ум… придерживается неправильных воззрений, и он переживает боль и грусть, которые имеют правильные воззрения своим условием.

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena adinnādāyī hoti, adinnādānapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena kāmesu micchācārī hoti, kāmesu micchācārapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena musāvādī hoti, musāvādapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena pisuṇavāco hoti, pisuṇavācāpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena pharusavāco hoti, pharusavācāpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena samphappalāpī hoti, samphappalāpapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena abhijjhālu hoti, abhijjhāpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena byāpannacitto hoti, byāpādapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena micchādiṭṭhi hoti, micchādiṭṭhipaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti.

So kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ upapajjati. С распадом тела, после смерти, он возникает в состоянии лишения, в несчастливом уделе, в погибели, даже в аду.

Idaṁ vuccati, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākaṁ. Это называется способом делания, который является болезненным в настоящем, и созревает в будущем как боль.

Katamañca, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākaṁ? И каков, монахи, способ делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль?

Idha, bhikkhave, ekacco sahāpi sukhena sahāpi somanassena pāṇātipātī hoti, pāṇātipātapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti; Вот, монахи, некий человек в удовольствии и радости убивает живых существ, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют убийство живых существ своим условием. В удовольствии и радости он берёт то, что [ему] не было дано… ведёт себя неподобающе в чувственных удовольствиях… лжёт… говорит злонамеренно… говорит грубо… болтает попусту… он алчный… имеет недоброжелательный ум… придерживается неправильных воззрений, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют правильные воззрения своим условием.

sahāpi sukhena sahāpi somanassena adinnādāyī hoti, adinnādānapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena kāmesumicchācārī hoti, kāmesumicchācārapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena musāvādī hoti, musāvādapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena pisuṇavāco hoti, pisuṇavācāpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena pharusavāco hoti, pharusavācāpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena samphappalāpī hoti, samphappalāpapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena abhijjhālu hoti, abhijjhāpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena byāpannacitto hoti, byāpādapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena micchādiṭṭhi hoti, micchādiṭṭhipaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti.

Idaṁ vuccati, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākaṁ. Это называется способом делания, который является приятным в настоящем, но созревает в будущем как боль.

Katamañca, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākaṁ? И каков, монахи, способ делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие?

Idha, bhikkhave, ekacco sahāpi dukkhena sahāpi domanassena pāṇātipātā paṭivirato hoti, pāṇātipātā veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti; Вот, монахи, некий человек в боли и грусти воздерживается от убийства живых существ, и он переживает боль и грусть, которые имеют воздержание от убийства живых существ своим условием. В боли и грусти он воздерживается от взятия того, что не дано… от неподобающего поведения в чувственных удовольствиях… от лжи… от злонамеренных слов… от грубых слов… от пустой болтовни… он не алчный… у него нет недоброжелательного ума… он придерживается правильных воззрений, и он переживает боль и грусть, которые имеют правильные воззрения своим условием.

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena adinnādānā paṭivirato hoti, adinnādānā veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena kāmesumicchācārā paṭivirato hoti, kāmesumicchācārā veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena musāvādā paṭivirato hoti, musāvādā veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena pisuṇāya vācāya paṭivirato hoti, pisuṇāya vācāya veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena pharusāya vācāya paṭivirato hoti, pharusāya vācāya veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena samphappalāpā paṭivirato hoti, samphappalāpā veramaṇīpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena anabhijjhālu hoti, anabhijjhāpaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena abyāpannacitto hoti, abyāpādapaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi dukkhena sahāpi domanassena sammādiṭṭhi hoti, sammādiṭṭhipaccayā ca dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti.

So kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjati. С распадом тела, после смерти, он возникает в счастливом уделе, даже в небесном мире.

Idaṁ vuccati, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākaṁ. Это называется способом делания, который является болезненным в настоящем, но созревает в будущем как удовольствие.

Katamañca, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ? И каков, монахи, способ делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие?

Idha, bhikkhave, ekacco sahāpi sukhena sahāpi somanassena pāṇātipātā paṭivirato hoti, pāṇātipātā veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti; Вот, монахи, некий человек в удовольствии и радости воздерживается от убийства живых существ, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют воздержание от убийства живых существ своим условием. В удовольствии и радости он воздерживается от взятия того, что не дано… от неподобающего поведения в чувственных удовольствиях… от лжи… от злонамеренных слов… от грубых слов… от пустой болтовни… он не алчный… у него нет недоброжелательного ума… он придерживается правильных воззрений, и он переживает удовольствие и радость, которые имеют правильные воззрения своим условием.

sahāpi sukhena sahāpi somanassena adinnādānā paṭivirato hoti, adinnādānā veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena kāmesumicchācārā paṭivirato hoti, kāmesumicchācārā veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena musāvādā paṭivirato hoti, musāvādā veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena pisuṇāya vācāya paṭivirato hoti, pisuṇāya vācāya veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena pharusāya vācāya paṭivirato hoti, pharusāya vācāya veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena samphappalāpā paṭivirato hoti, samphappalāpā veramaṇīpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena anabhijjhālu hoti, anabhijjhāpaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena abyāpannacitto hoti, abyāpādapaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti;

sahāpi sukhena sahāpi somanassena sammādiṭṭhi hoti, sammādiṭṭhipaccayā ca sukhaṁ somanassaṁ paṭisaṁvedeti.

Idaṁ, vuccati, bhikkhave, dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ. Это называется способом делания, который является приятным в настоящем и созревает в будущем как удовольствие.

Imāni kho, bhikkhave, cattāri dhammasamādānāni. Таковы четыре способа делания.

Seyyathāpi, bhikkhave, tittakālābu visena saṁsaṭṭho. Монахи, представьте, как если бы горькую тыкву смешали с ядом,

Atha puriso āgaccheyya jīvitukāmo amaritukāmo sukhakāmo dukkhappaṭikūlo. и пришёл бы человек, который хотел бы жить и не хотел умирать, который хотел удовольствия и отвращался от боли.

Tamenaṁ evaṁ vadeyyuṁ: Ему бы сказали:

‘ambho purisa, ayaṁ tittakālābu visena saṁsaṭṭho, «Почтенный, это [напиток из] горькой тыквы, смешанной с ядом.

sace ākaṅkhasi piva. Пей, если хочешь.

Tassa te pivato ceva nacchādessati vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana maraṇaṁ vā nigacchasi maraṇamattaṁ vā dukkhan’ti. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус не придутся тебе по вкусу, а после того, как выпьешь, ты повстречаешь смерть или смертельные муки».

So taṁ appaṭisaṅkhāya piveyya, nappaṭinissajjeyya. Он не оставил бы этого. И он бы выпил это, не обдумав.

Tassa taṁ pivato ceva nacchādeyya vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana maraṇaṁ vā nigaccheyya maraṇamattaṁ vā dukkhaṁ. По мере того как он бы пил, цвет, запах и вкус не пришлись бы ему по вкусу, а после того, как он выпил, он бы повстречал смерть или смертельные муки.

Tathūpamāhaṁ, bhikkhave, imaṁ dhammasamādānaṁ vadāmi, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhañceva āyatiñca dukkhavipākaṁ. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является болезненным сейчас и созревает в будущем как боль.

Seyyathāpi, bhikkhave, āpānīyakaṁso vaṇṇasampanno gandhasampanno rasasampanno. Представьте бронзовую чашу с напитком, обладающим хорошим цветом, вкусом и запахом,

So ca kho visena saṁsaṭṭho. но смешанным с ядом,

Tamenaṁ evaṁ vadeyyuṁ: Ему бы сказали:

‘ambho purisa, ayaṁ āpānīyakaṁso vaṇṇasampanno gandhasampanno rasasampanno. «Почтенный, это бронзовая чаша с напитком, обладающим хорошим цветом, вкусом и запахом,

So ca kho visena saṁsaṭṭho, Но смешанным с ядом.

sace ākaṅkhasi piva. Пей, если хочешь.

Tassa te pivatohi kho chādessati vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana maraṇaṁ vā nigacchasi maraṇamattaṁ vā dukkhan’ti. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус придутся тебе по вкусу, но после того, как выпьешь, ты повстречаешь смерть или смертельные муки».

So taṁ appaṭisaṅkhāya piveyya, nappaṭinissajjeyya. Он не оставил бы этого. И он бы выпил это, не обдумав.

Tassa taṁ pivatohi kho chādeyya vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana maraṇaṁ vā nigaccheyya maraṇamattaṁ vā dukkhaṁ. По мере того как он пил, цвет, запах и вкус пришлись бы ему по вкусу, но после того как он выпил, он бы повстречал смерть или смертельные муки.

Tathūpamāhaṁ, bhikkhave, imaṁ dhammasamādānaṁ vadāmi, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhaṁ āyatiṁ dukkhavipākaṁ. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является приятным сейчас, но созревает в будущем как боль.

Seyyathāpi, bhikkhave, pūtimuttaṁ nānābhesajjehi saṁsaṭṭhaṁ. Представьте застоявшуюся мочу, смешанную с различными лекарствами,

Atha puriso āgaccheyya paṇḍukarogī. и пришёл бы больной желтухой человек.

Tamenaṁ evaṁ vadeyyuṁ: Ему бы сказали:

‘ambho purisa, idaṁ pūtimuttaṁ nānābhesajjehi saṁsaṭṭhaṁ, sace ākaṅkhasi piva. «Почтенный, это застоявшаяся моча, смешанная с лекарствами. Пей, если хочешь.

Tassa te pivatohi kho nacchādessati vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana sukhī bhavissasī’ti. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус не придутся тебе по вкусу, но после того, как выпьешь, тебе станет хорошо».

So taṁ paṭisaṅkhāya piveyya, nappaṭinissajjeyya. Он не оставил бы этого. И после обдумывания он бы выпил это.

Tassa taṁ pivatohi kho nacchādeyya vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana sukhī assa. По мере того как он пил, цвет, запах и вкус не пришлись бы ему по вкусу, но после того, как он выпил, ему бы стало хорошо.

Tathūpamāhaṁ, bhikkhave, imaṁ dhammasamādānaṁ vadāmi, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannadukkhaṁ āyatiṁ sukhavipākaṁ. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является болезненным сейчас, но созревает в будущем как удовольствие.

Seyyathāpi, bhikkhave, dadhi ca madhu ca sappi ca phāṇitañca ekajjhaṁ saṁsaṭṭhaṁ. Представьте творог, мёд, топлёное масло и мелассу, смешанные вместе,

Atha puriso āgaccheyya lohitapakkhandiko. и пришёл бы больной дизентерией человек.

Tamenaṁ evaṁ vadeyyuṁ: Ему бы сказали:

‘ambho purisa, idaṁ dadhi ca madhu ca sappi ca phāṇitañca ekajjhaṁ saṁsaṭṭhaṁ, sace ākaṅkhasi piva. «Почтенный, это творог, мёд, топлёное масло, смешанные вместе. Пей, если хочешь.

Tassa te pivato ceva chādessati vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana sukhī bhavissasī’ti. Когда будешь пить, цвет, запах и вкус придутся тебе по вкусу, и после того, как выпьешь, тебе станет хорошо».

So taṁ paṭisaṅkhāya piveyya, nappaṭinissajjeyya. Он не оставил бы этого. И после обдумывания он бы выпил это.

Tassa taṁ pivato ceva chādeyya vaṇṇenapi gandhenapi rasenapi, pivitvā ca pana sukhī assa. По мере того как он бы пил, цвет, запах и вкус пришлись бы ему по вкусу, и после того как он бы выпил, ему бы стало хорошо.

Tathūpamāhaṁ, bhikkhave, imaṁ dhammasamādānaṁ vadāmi, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ. Это, я говорю вам, похоже на способ делания, который является приятным сейчас и созревает в будущем как удовольствие.

Seyyathāpi, bhikkhave, vassānaṁ pacchime māse saradasamaye viddhe vigatavalāhake deve ādicco nabhaṁ abbhussakkamāno sabbaṁ ākāsagataṁ tamagataṁ abhivihacca bhāsate ca tapate ca virocate ca; Одобно тому как осенью, в последнем месяце сезона дождей, когда небо чистое и безоблачное, Восходящее над землёй солнце рассеивает всю темноту пространства по мере того, как оно лучится, сверкает и сияет, –

evameva kho, bhikkhave, yamidaṁ dhammasamādānaṁ paccuppannasukhañceva āyatiñca sukhavipākaṁ tadaññe puthusamaṇabrāhmaṇaparappavāde abhivihacca bhāsate ca tapate ca virocate cā”ti. точно также способ делания, который является приятным сейчас и созревает в будущем как удовольствие, рассеивает своим свечением, сверканием, сиянием любые другие доктрины любых заурядных жрецов и отшельников.

Idamavoca bhagavā. Так сказал Благословенный.

Attamanā te bhikkhū bhagavato bhāsitaṁ abhinandunti. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.

Mahādhammasamādānasuttaṁ niṭṭhitaṁ chaṭṭhaṁ.

Previous Next